 |
| Автор |
Сообщение |
|
Aratron
Site Admin
Зарегистрирован: 29-08, 21:16
Сообщения: 1570
Откуда: Москва
|
 85
Дэниел не ел. Он осмотрел собравшихся своими спокойными глазами и
нашел того, кого искал. Он встал и пошел к другому столу, пристально глядя
на женщину, которая ухитрялась быстро есть и одновременно разговаривать с
мужчиной, сидевшим рядом с ней. Она была крепкой, коренастой, короткие
волосы имели явные следы седины. Лицо было немолодое, но приятное.
Дэниел подождал естественного перерыва в разговоре, но не дождался и
спросил:
- Мадам, не могу ли я прервать вас?
Она посмотрела на него испуганно и явно недовольно.
- Да, - несколько резко сказала она, - а в чем дело?
- Мадам, я прошу простить меня за вмешательство, но не позволите ли
вы мне поговорить с вами?
Она хмуро посмотрела на него, а затем ее лицо вдруг смягчилось.
- Догадываюсь по вашей исключительной вежливости, что вы робот.
Верно?
- Я робот леди Глэдис, мадам.
- Да, но вы совсем как человек. Вы Р.Дэниел Оливо.
- Это мое имя, мадам.
Женщина повернулась к мужчине и сказала:
- Пожалуйста, извините меня. Я просто не могу отказать этому...
роботу.
Ее сосед неопределенно улыбнулся и перенес свое внимание на блюдо,
стоявшее перед ним. А женщина сказала Дэниелу:
- Если у вас есть стул, почему бы вам не принести его сюда? Я буду
рада поговорить с вами.
- Спасибо, мадам.
Когда Дэниел вернулся со стулом и сел, она спросила:
- Вы в самом деле Дэниел Оливо?
- Это мое имя, мадам, - снова ответил Дэниел.
- Я имею в виду того, кто работал когда-то с Илией Бейли. Вы не новая
модель той же линии? Вы не Р.Дэниел Оливо-четвертый или еще какой-нибудь?
- Во мне мало что осталось, что не было заменено за прошедшие два
столетия, модернизировано и улучшено, но мой позитронный мозг тот же, что
и был, когда я работал с партнером Илией на трех разных планетах и однажды
на космическом корабле. Его не меняли.
- Прекрасно! - она с восхищением посмотрела на него. - Вы явно
хорошей работы. Если бы все роботы были такие, как вы, я бы не возражала
против них. О чем вы хотели поговорить со мной?
- Когда вы подходили к леди Глэдис, мадам, до того, как мы все сели,
вы представились ей как заместитель министра по энергетике, София Кинтана.
- Вы правильно запомнили. Это мое имя и должность.
- Должность относительно ко всей Земле или к Городу?
- Всепланетное министерство.
- Значит, вы разбираетесь в энергетических полях.
Кинтана улыбнулась. Она, казалось, не имела ничего против того, чтобы
ее допрашивал робот, это ее забавляло, а может, ее привлекал серьезный вид
Дэниела или сам факт, что робот может задавать такие вопросы. Во всяком
случае, она с улыбкой заметила:
- Я специализировалась по энергетике в Калифорнийском Университете и
имею степень магистра. А насколько я разбираюсь - трудно сказать: я много
лет на административной работе, кое-что могло и забыться.
- Но вы должны быть хорошо знакомы с практическими аспектами земных
энергетических запасов в настоящее время, не так ли?
- Да. С этим я согласна. Вы хотите что-то узнать об этом?
- Кое-что вызывает во мне любопытство, мадам.
- Любопытство? У роботов?
Дэниел наклонил голову.
- Если робот достаточно сложен, он сознает в себе нечто, ищущее
информации. Это аналогично тому, что люди называют любопытством, и я
свободно пользуюсь этим словом в связи со своими ощущениями.
- Очень хорошо. Так что вас интересует, Р.Дэниел? Могу я называть вас
так?
- Да, мадам. Как я понимаю, земные энергетические ресурсы идут со
станций солнечной энергии, расположенных на геостационарной орбите в
экваториальной плоскости Земли?
- Правильно.
- Эти станции - единственный источник энергии для планеты?
- Нет. Они главные, но не единственные. Широко используется энергия
внутреннего ядра Земли, энергия ветра, волн, течений рек и так далее. Есть
и комплексные смеси, и каждый вариант имеет свои преимущества. Но
солнечная энергия все-таки главная.
- Вы не упомянули об атомной энергии. Вы не пользуетесь
микросинтезом?
Кинтана подняла брови.
- Вы интересуетесь именно этим, Р.Дэниел?
- Да, мадам. Какова причина отсутствия источников атомной энергии на
Земле?
- Они не отсутствуют, Р.Дэниел. Они используются в небольшом
масштабе, например, в роботах - их у нас, как вы знаете, много в
сельскохозяйственных районах. В вас, кстати, тоже есть эти источники?
- Да, мадам.
- Кое-где есть и машины на этой энергии, но в мизерном количестве.
- Правда ли, мадам Кинтана, что источники энергии микросинтеза
чувствительны к действию атомных усилителей?
- Наверняка. Да, конечно. Такой источник взорвется.
- Не может ли быть, чтобы кто-нибудь с помощью атомного усилителя
всерьез повредил основную часть энергетических запасов Земли?
Кинтана рассмеялась.
- Нет, ни в коем случае. Во-первых, не думаю, чтобы кто-то таскался с
места на место с атомным усилителем. Он же весит несколько тонн, и вряд ли
его можно протащить по улицам и коридорам Города. Такая попытка наверняка
была бы замечена. А, во-вторых, он мог бы разрушить всего лишь несколько
роботов и машин до того, как это дело будет замечено и прекращено. Нет
никаких шансов вообще, чтобы можно было повредить нам в этом смысле. Вы
хотели этого заверения, Р.Дэниел?
Его почти выпроваживали.
- Есть еще два пункта, которые я хотел бы осветить, мадам Кинтана.
ПОЧЕМУ на Земле нет широкого использования источников микросинтеза? Все
Внешние Миры зависят от них, все Поселенческие - тоже. Устройство это
портативное, многостороннее, дешевое, не требующее больших усилий по
уходу, ремонту и перемещению.
- И, как вы сами сказали, Р.Дэниел, чувствительны к атомному
усилителю.
- И, как в ы сами сказали, мадам Кинтана, атомные усилители слишком
тяжелы и громоздки, чтобы ими пользоваться.
Кинтана широко улыбнулась и кивнула.
- Вы очень умны, Р.Дэниел. Мне никогда и в голову не приходило, что я
буду вести подобную дискуссию с роботом. Ваши аврорские роботехники очень
умелы, даже слишком, поэтому я боюсь вести такую дискуссию. Боюсь, как бы
вы не заняли мое место в правительстве. Вы знаете, у нас есть легенда о
роботе Стивене Байерли, занимавшем высокий пост в правительстве.
- Это, вероятно, просто выдумка, мадам Кинтана, - серьезно сказал
Дэниел. - Ни на одном из Внешних Миров нет роботов на правительственных
постах. Мы просто роботы.
- Приятно слышать. Пойдем дальше. Различные источники энергии имеют
исторические корни. Когда развились гиперкосмические путешествия, у нас
были источники микросинтеза, так что люди, оставляя Землю, брали их с
собой. Они были необходимы на космическом корабле и на планетах тоже в
течение поколений. Требовалось много лет, чтобы построить комплекс станций
солнечной энергии и, пока эта задача выполнялась, эмигранты оставались с
реакторами микросинтеза. Так было в свое время и с космонитами, так теперь
и с Поселенцами.
На Земле же использование солнечной энергии и микрослияния развилось
примерно в одно время, и использовалось и то, и другое. Наконец, мы смогли
сделать выбор - пользоваться одной из них, или обеими. И мы выбрали
солнечную энергию.
- Мне это кажется странным, мадам. Почему же не обеими?
- На этот вопрос нетрудно ответить, Р.Дэниел. В прежние времена Земля
экспериментировала с примитивными формами атомной энергии, и это был
неудачный эксперимент.
Когда пришло время выбирать между двумя видами энергии, люди Земли
увидели в микросинтезе форму ядерной энергии и отвернулись от нее. На
других мирах, не имевших нашего опыта с примитивными формами ядерной
энергии, не было причины отказываться от микросинтеза.
- Могу я спросить, что это были за примитивные формы?
- Расщепление урана. Оно полностью отличается от микросинтеза. Распад
включает в себя расщепление массивного ядра, такого, как ядро урана.
Микросинтез включает в себя объединение легких ядер, таких, как ядро
водорода. Но и то, и другое - формы ядерной энергии.
- Полагаю, уран должен быть топливом для расщепляющих приборов.
- Да, или другие тяжелые ядра, вроде тория или плутония.
- Но это исключительно редкие металлы.
- Эти элементы редки на других планетах, на Земле же они хоть и не
слишком обычны, но и не редки. Уран и торий широко распространены в земной
коре в малых количествах, но в некоторых местах сконцентрированы.
- А сохранились сейчас на Земле какие-нибудь расщепляющие приборы,
мадам?
- Нет. Нигде и ни в каком виде. Люди будут скорее жечь нефть или даже
дерево, чем использовать расщепление урана. Даже само слово "уран" табу в
приличном обществе. Будь вы человеком и землянином, вы не задали бы такого
вопроса, а я не ответила бы.
- Но вы уверены в этом, мадам? - настаивал Дэниел. - Вот, например,
нет ли такого устройства для национальной безопасности...
- Нет, робот, - сухо сказала Кинтана. - Я же сказала вам: такого
устройства нет. Нет!
Дэниел встал.
- Благодарю вас, мадам, и приношу извинения, что отнял у вас время и
коснулся щекотливой темы. С вашего разрешения я вас оставлю сейчас.
Кинтана небрежно махнула рукой.
- Всего доброго, Р.Дэниел.
Она снова повернулась к соседу, уверенная, что в этой толпе никто не
пытался подслушать разговор, и сказала:
- Когда бы вы могли представить себе дискуссии об энергетике с
роботом?
А Дэниел вернулся на свое место и тихо сказал Жискару:
- Ничего, друг Жискар. Ничего полезного, - и грустно добавил: -
Может, я задавал неправильные вопросы. Партнер Илия задал бы правильно.
XVII. УБИЙЦА
86
Генеральный Секретарь Эдгар Эндрю, глава исполнительной власти Земли,
был высокими видным мужчиной, гладко выбритым в космонитском стиле. Он
двигался размерено, как бы всегда напоказ. Голос его, пожалуй, был излишне
высок для его фигуры. Упрямым он вроде не был, но сдвинуть его было
нелегко.
Не удалось и на этот раз.
- Нет, - твердо сказал он Д.Ж., - она ДОЛЖНА появиться.
- У нее был тяжелый день, Генеральный Секретарь, - говорил Д.Ж. - Она
не привыкла к толпе, а я отвечаю за ее благополучие перед Бейли-миром, и
моя личная честь поставлена на карту.
- Понимаю ваше положение, - сказал Эндрю, - но я представляю Землю и
не могу лишить жителей Земли возможности увидеть леди Глэдис. Коридоры
полны народа, гиперпередача наготове, и я при всем желании не могу прятать
леди. Да, в сущности, долго ли это продлится? Полчаса! Потом она может
уйти и не появляться до завтрашнего вечера, когда ей придется выступить.
- Надо обеспечить ей комфорт. Она должна держаться на некотором
расстоянии от толпы, - сказал Д.Ж.
- Будет кордон службы безопасности, это даст ей достаточное
пространство. Передний ряд зрителей будет отодвинут. Сейчас они уже
волнуются. Если мы не объявим, что она вскоре появится, могут быть
беспорядки.
- Это не было предусмотрено, - сказал Д.Ж. - Это не безопасно.
Земляне не любят космонитов.
Генеральный Секретарь пожал плечами.
- Что я могу сделать? В настоящий момент она героиня и не может
отказаться выйти. Никто ничего ей не сделает, будут только приветствовать.
Но если она не появится - другое дело. А теперь давайте пойдем.
Д.Ж. недовольно повернулся и встретил взгляд Глэдис. Она казалась
усталой и несчастной.
- Придется, Глэдис. Ничего не поделаешь.
Она взглянула на свои руки, как бы думая, могут ли они защитить ее,
затем выпрямилась и подняла подбородок - маленькая космонитка среди
варваров.
- Должна так должна. Ты будешь со мной?
- Пока меня не оттащат силой.
- А мои роботы?
Д.Ж. замялся.
- Глэдис, разве два робота могут помочь тебе среди миллиона людей?
- Знаю, Диджи, и знаю также, что со временем останусь без них, если
буду продолжать выполнять свою миссию! Но не сразу! В данный момент я буду
чувствовать себя с ними в безопасности, есть в этом смысл или нет.
Если эти земные чиновники хотят, чтобы я была представлена толпе,
улыбалась, махала и так далее, присутствие Дэниела и Жискара поможет мне.
Видишь ли, Диджи, я делаю очень большую уступку, хотя мне это неприятно и
я больше всего хотела бы уехать. Так пусть и они уступят мне в такой
малости.
- Попробую, - явно обескуражено сказал Д.Ж. и снова пошел к Эндрю.
Жискар спокойно пошел с ним.
Через несколько минут Глэдис в окружении отобранного контингента
официальных лиц двинулась к открытому балкону. Д.Ж. держался чуть позади
нее, а по бокам шли Дэниел и Жискар.
Генеральный Секретарь жалобно сказал:
- Ладно, ладно. Не знаю, как вам удалось уговорить меня, но все в
порядке, - он потер лоб, чувствуя легкую боль в виске. Он встретился
взглядом с Жискаром и отвернулся с легкой дрожью. - Но пусть они у вас
стоят неподвижно, капитан, помните. И пожалуйста, присмотрите, чтобы тот,
кто выглядит как робот, не высовывался и был мало заметен. Мне от него
как-то неуютно, и я не хочу, чтобы люди знали его больше, чем уже знают.
- Они будут смотреть на Глэдис, Генеральный Секретарь, - сказал Д.Ж.,
- и больше ни на кого.
- Надеюсь, - вздохнув, сказал Эндрю.
Он остановился, чтобы взять капсулу с сообщением, которую кто-то
протянул ему. Он сунул ее в карман и пошел дальше, не думая о ней.
87
Глэдис казалось, что с каждым шагом становится хуже - больше народу,
больше шума, больше яркого света, больше вторжения во все чувства.
Крики. Она слышала, как выкрикивали ее имя. Она с трудом подавила
желание попятиться и встать неподвижно. Она подняла руки, махала и
улыбалась, и шум стал громче. Кто-то заговорил, его голос загремел через
усилители, а его изображение появилось на громадном экране под балконом,
чтобы вся толпа могла видеть. Без сомнения, это изображалось и на
бесчисленных экранах в залах каждой части каждого Города на планете.
Глэдис облегченно вздохнула, когда световое пятно высветило кого-то
другого. Она пыталась съежиться, чтобы голос говорящего отвлек внимание
толпы.
Генеральный Секретарь Эндрю, тоже желавший укрыться под покровом
голоса и, кажется, радующийся, что ему не придется выступать, вдруг
вспомнил о послании, лежавшем в его кармане, и встревожился: что могло
оправдать вторжение в такую важную церемонию? Но затем он испытал чувство
сильного раздражения: скорее всего, это полнейший пустяк.
Он прижал пальцем капсулу в нужном месте, извлек тонкий листок
пластика, прочел сообщение и проследил, как листок скорчился и рассыпался.
Смахнув оставшуюся от листка пыль, он сделал повелительный жест Д.Ж.
Шептаться не было необходимости при непрекращающемся шуме толпы.
Эндрю сказал:
- Вы говорили, что встретились с аврорским кораблем в пространстве
Солнечной Системы?
- Да, думаю, что земные станции засекли его.
- Конечно, засекли. Вы сказали, что ни с одной стороны враждебных
действий не было.
- Никакое оружие не использовалось. Они требовали мадам Глэдис и ее
роботов, я отказал, и они ушли. Я все это изложил.
- Как долго это продолжалось?
- Недолго. Несколько часов.
- Вы хотите сказать, что Аврора послала военный корабль только для
того, чтобы поболтать с вами пару часов, а затем уйти?
Д.Ж. пожал плечами.
- Генеральный Секретарь, я не знаю их мотивов. Я могу только
доложить, что произошло.
Генеральный Секретарь высокомерно взглянул на него.
- Но вы доложили не обо всем. Информация радаров теперь
проанализирована компьютером и, похоже, что вы напали.
- Я не выпустил ни одного киловатта энергии, сэр.
- А кинетическую энергию вы не учитываете? Вы воспользовались
кораблем как снарядом.
- Вероятно, аврорцам так показалось. Они не подумали, что это блеф.
- А это был блеф?
- Да.
- Мне кажется, капитан, что вы были готовы разрушить два корабля
внутри СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ и вызвать этим военный кризис. Страшное дело.
- Но я не предполагал разрушения, и его не было.
- Но ведь этот процесс задержал вас и отвлек ваше внимание.
- От чего, Генеральный Секретарь?
- Они выпустили орбитальный модуль, вроде бы с двумя людьми на борту,
который пошел к Земле.
Мужчины погрузились в свои дела. Никто на балконе не обращал на них
внимания. Только два робота по бокам Д.Ж. смотрели на них и слушали.
Как раз в это время оратор закончил свою речь словами:
- Леди Глэдис, урожденная космонитка планеты Солярия, живущая как
космонитка на планете Аврора, но ставшая Гражданкой Галактики на
Поселенческой планете Бейли-мир... - он повернулся и сделал широкий жест:
- Леди Глэдис...
Толпа разразилась громким радостным гулом, взметнулся лес машущих
рук. Глэдис почувствовала легкое прикосновение к своему плечу и услышала
голос у самого уха:
- Прошу вас, миледи, несколько слов.
Глэдис слабо сказала:
- Люди Земли!
Слова прогремели, и сразу наступила тишина. Глэдис повторила более
твердо:
- Люди Земли, я стою перед вами, такой же человек, как и вы. Чуточку
старше, это верно, так что мне не хватает вашей юности, ваших надежд,
вашей способности к энтузиазму. Мое несчастье, однако, уменьшается сейчас
тем фактом, что я в вашем присутствии чувствую, как меня захватывает ваше
пламя, так что плащ возраста спадает...
Послышались аплодисменты, и на балконе кто-то кому-то сказал:
- Она заставляет их радоваться их короткой жизни. Эта космонитка
чертовски нахальна!
Эндрю не обратил на это внимания. Он сказал Д.Ж.:
- Весь эпизод с вами, видимо, был задуман для того, чтобы отправить
этих людей на Землю.
- Я не мог этого знать, - сказал Д.Ж. - О чем я мог думать, кроме как
о спасении леди Глэдис и моего корабля? Где они высадились?
- Неизвестно. Разве они не могли высадиться в любом из приемных
пунктов Города?
- Думаю, что нет.
- Это не имеет значения, - сказал Генеральный Секретарь, - разве что
доставило мне некоторую неприятность. За прошедшие несколько лет было
множество высадок такого типа, но ни одна так тщательно не готовилась.
Ничего никогда не случалось, и мы не обращали внимания. В конце концов,
Земля - открытый мир. Это дом человеческий, и любой человек с любого мира
может свободно приезжать и уезжать, даже космониты, если пожелают.
Д.Ж. со скрипом потер бороду.
- Тем не менее их намерения не обещают нам ничего хорошего.
Глэдис в это время говорила:
- Я желаю вам всем добра на этой родине человечества, в этом чудесном
Городе... - и принимала аплодисменты, улыбаясь и махая руками.
Эндрю возвысил голос, чтобы его было слышно в шуме толпы:
- Каковы бы ни были их намерения, они ни к чему не приведут. На Земле
мир с тех пор, как космониты ушли, а Поселенчество окрепло как внутри, так
и снаружи. Уже многие десятилетия сумасбродные головы уходят на
Поселенческие Планеты, так что уже вроде вашей головы, капитан, которая
рискует уничтожением двух кораблей в пространстве Солнечной Системы, на
Земле не найти. На Земле нет больше существенного уровня преступлений, нет
насилия. Службе безопасности приказано контролировать эту толпу, но без
оружия, потому что оно не нужно.
И пока он говорил, кто-то в толпе поднял бластер и тщательно
прицелился.
88
Множество вещей случилось почти одновременно.
Голова Жискара повернулась к толпе, привлеченная каким-то неожиданным
эффектом.
Глаза Дэниела повернулись туда же, увидели целящийся бластер, и
Дэниел, обладая более быстрыми, чем у человека, рефлексами, прыгнул.
Раздался звук выстрела.
Люди на балконе замерли, а затем разразились громкими восклицаниями.
Д.Ж. схватил Глэдис и оттащил ее в сторону.
Шум толпы сменился страшным ревом.
Прыжок Дэниел направил на Жискара, и Жискар был повален на пол.
Выстрел бластера попал в комнату за балконом и прожег дыру в потолке.
Линия от бластера до дыры прошла бы через ту часть балкона, где секунды
назад находилась голова Жискара.
Жискар прошептал:
- Не человек. Робот.
Дэниел, поднимая Жискара, быстро оглядел сцену. Балкон возвышался над
нижним уровнем метров на шесть, пространство перед ним было пусто. Служба
безопасности пробивалась через толпу к тому месту, где стоял возможный
убийца.
Дэниел перемахнул через перила балкона и побежал к толпе. У него не
было иного выбора. Он никогда еще не встречался ни с чем подобным. Было
крайне необходимо добраться до робота с бластером прежде, чем его
уничтожат и, думая об этом, Дэниел обнаружил, что впервые за все свое
существование не остановился на пунктуальности защиты индивидуальных
человеческих существ от вреда. Он готов был расталкивать их.
Он и в самом деле расталкивал их, зычно крича:
- Дайте дорогу! Дайте дорогу! Типа с бластером надо допросить!
Стражи из службы безопасности бежали за ним и, наконец, нашли того
типа, лежащего и избитого. Даже на Земле, гордящейся отсутствием насилия,
взрыв ярости против такого явного убийцы оставил следы. Убийцу повалили,
били ногами и кулаками. Только большая плотность толпы спасла убийцу от
того, чтобы быть разорванным на части. Множество нападающих с двух сторон
имело сравнительно малый успех.
Стражи с трудом отогнали толпу. Рядом с поверженным роботом лежал
бластер.
Дэниел, игнорируя бластер, опустился на колени рядом с убийцей.
- Ты можешь говорить? - спросил он.
Светлые глаза уставились на Дэниела.
- Могу, - ответил убийца негромким, но совершенно нормальным голосом.
- Ты аврорского происхождения?
Убийца не ответил. Дэниел быстро сказал:
- Я узнаю, что аврорского. Это был лишний вопрос. Где твоя база на
этой планете?
Убийца не ответил.
- Где твоя база? - повторил Дэниел. - Ты должен отвечать. Я
приказываю.
- Ты не можешь приказывать мне. Ты Р.Дэниел Оливо. Я слышал о тебе и
повиноваться тебе не должен.
Дэниел поднял голову, дотронулся до ближайшего стражника и сказал:
- Сэр, спросите этого типа, где его база.
Испуганный страж попытался говорить, но издал только хриплое
карканье. Он смущенно откашлялся и рявкнул:
- Где твоя база?
- Мне запрещено отвечать на этот вопрос, сэр, - ответил убийца.
- Ты должен, - твердо сказал Дэниел. - Спрашивает планетарный
чиновник. Сэр, прикажите ему отвечать.
- Я приказываю тебе отвечать, пленник, - сказал страж.
- Мне запрещено отвечать на этот вопрос, сэр.
Страж потянулся было резко схватить убийцу за плечо, но Дэниел быстро
сказал:
- Бесполезно применять силу, сэр.
Он оглянулся вокруг. Шум толпы почти смолк. В воздухе чувствовалось
напряжение: толпу народа тревожило ожидание, что сделает Дэниел. И он
сказал нескольким стражам, столпившимся вокруг него и поверженного убийцы:
- Не очистите ли вы мне дорогу, сэры? Я отнесу пленника к леди
Глэдис. Она, наверное, сможет заставить его отвечать.
- А как насчет медицинской помощи пленнику? - спросил один страж.
- Это не понадобится, сэр, - ответил Дэниел. Пояснять он не стал.
89
- Как такое могло случиться? - вздохнул Эндрю.
Губы его дрожали. Он глянул на дыру в потолке: налицо очевидность
имевшего место насилия. Наверху уже слышались шаги и стук: дыру латали.
Глэдис, успешно преодолев дрожь в голосе, сказала:
- Ничего не случилось. Я невредима. Всего и дела - починить крышу и,
может быть, дополнительно отремонтировать комнату. Вот и все.
- Не знаю, - сказал Эндрю. - Это погубило наши планы на завтрашнее
выступление.
- Это событие сделало как раз обратное, - сказала Глэдис. - Планета с
большим вниманием будет слушать меня, раз я чуть не стала жертвой
бластера.
- Но ведь может быть повторение... вторая попытка.
Глэдис слегка пожала плечами.
- Это означает, что я на правильном пути. Генеральный Секретарь
Эндрю, я недавно обнаружила, что у меня есть миссия. Мне не приходило в
голову, что эта миссия может быть для меня опасной. Но если опасность -
мера моей эффективности, то я рискну.
Жискар сказал:
- Мадам Глэдис, пришел Дэниел, по-видимому, с тем индивидуумом,
который стрелял в этом направлении.
В дверях появился Дэниел, несший расслабленную, несопротивляющуюся
фигуру, и с ним полдюжины агентов службы безопасности. Снаружи шум толпы
стихал и удалялся. Видимо, толпа расходилась, и периодически из
громкоговорителей слышалось:
- Никто не пострадал. Опасности нет. Расходитесь по домам.
Эндрю знаком выслал стражников.
- Это тот самый? - резко спросил он.
- Без сомнения, - ответил Дэниел. - Оружие лежало рядом с ним, были
свидетели его действия, да и сам он признался.
Эндрю ошеломленно смотрел на него.
- Но он так спокоен. Будто и не человек.
- А он и не человек, сэр. Он человекообразный робот.
- Но на Земле нет человекообразных роботов... кроме вас.
- Этот робот, Генеральный Секретарь, как и я, аврорского
происхождения.
Глэдис нахмурилась.
- Но этого не может быть. Роботу не могли приказать убить меня.
Д.Ж., обняв Глэдис за плечи, злобно сказал:
- Аврорский робот, специально запрограммированный...
- Вздор, Диджи, - прервала Глэдис. - Этого не может быть. Как бы ни
был запрограммирован робот, он не может намеренно причинить вред человеку,
если знает, что это человек. Если этот робот сознательно стрелял в меня,
он сознательно же и промахнулся.
- А зачем? - спросил Эндрю. - Зачем ему промахиваться?
- Неужели вы не понимаете? - сказала Глэдис. - Кто бы ни отдал этот
приказ роботу, он считал, что ПОПЫТКИ будет достаточно для уничтожения
моих планов на Земле. Роботу нельзя было приказать убить меня, но можно
приказать промазать и тем разрушить программу. Но программа не будет
разрушена: я этого не допущу.
- Не изображай героиню, Глэдис, - сказал Д.Ж. - Я не знаю точно, что
они еще задумают. А у меня нет ничего, ничего дороже тебя.
Глаза Глэдис смягчились.
- Спасибо, Диджи. Я ценю твои чувства, но мы должны рискнуть.
Эндрю растерянно потирал уши.
- Что же нам делать? Народу Земли не понравится, что гуманоидный
робот пользовался бластером в толпе.
- Конечно, не понравится, - сказал Д.Ж. - Вы и не говорите им.
- Но многие уже знают или догадываются, что мы имеем дело с роботом.
- Слухи вы не прекратите, Генеральный Секретарь, но никакого
официального сообщения не нужно.
- Если Аврора доходит до такой крайности... - начал Эндрю.
- Не Аврора, - быстро сказала Глэдис, - а некоторые поджигатели на
Авроре. Такие же, как агрессивные экстремисты среди поселенцев и,
наверное, даже на Земле. Не играйте на руку этим экстремистам, Генеральный
Секретарь. Я взываю к большинству разумных людей на обеих сторонах, и
нельзя ослаблять этот призыв.
Терпеливо ожидавший Дэниел воспользовался паузой и сказал:
- Мадам Глэдис, сэры - очень важно узнать от этого робота, где его
база на этой планете. Там могут быть и другие.
- Почему вы не спросили его? - спросил Эндрю.
- Я спрашивал, Генеральный Секретарь, но я робот. Этому роботу
приказано не отвечать на вопросы другого робота.
- Ладно, тогда я спрошу, - сказал Эндрю.
- Вряд ли это поможет, сэр. Роботу строго приказано не отвечать, и
ваш приказ не перевесит. Вы не знаете правильной фразеологии и интонаций.
Мадам Глэдис с Авроры и знает, как это делается. Мадам Глэдис, не
допросите ли вы его, где их база?
Жискар сказал так тихо, что его услышал только Дэниел:
- Возможно, не удастся. Ему могли приказать заморозить мозг, если
вопросы будут слишком настойчивы.
Дэниел быстро повернулся к Жискару:
- Ты не можешь предупредить это?
- Вряд ли. Мозг уже был физически поврежден актом стрельбы из
бластера по направлению к людям.
Дэниел снова повернулся к Глэдис:
- Мадам, я посоветовал бы зондаж, а не грубый нажим.
- Ну, не знаю... - с сомнением сказала Глэдис и ласково, но твердо,
обратилась к роботу-убийце: - Робот, как мне тебя называть.
- Я Р.Эрнет-второй, мадам.
- Эрнет, ты можешь сказать, что я аврорианка?
- Вы говорите в аврорской манере, но не совсем, мадам.
- Я родилась на Солярии, но я космонитка и два столетия прожила на
Авроре и привыкла, чтобы меня обслуживали роботы. Я с детства получала
услуги роботов и никогда не была разочарована.
- Я принимаю факт, мадам.
- Ты ответишь на мои вопросы и примешь мои приказы, Эрнет?
- Да, мадам, если они не будут противоречить приказам, полученным
мною ранее.
- Если я спрошу, где твоя база на этой планете - то место, которое ты
считаешь домом своего хозяина - ты ответишь мне?
- Я не могу, мадам, ответить на этот вопрос. И на любой другой насчет
моего хозяина. Вообще ни на какие вопросы.
- Ты понимаешь, что если ты не ответишь, я буду горько разочарована и
все мои надежды на обслуживание роботами расплывутся?
- Я понимаю, мадам, - слабо сказал робот.
Глэдис повернулась к Дэниелу и спросила:
- Попробовать?
- Иного выбора нет, мадам Глэдис. Если мы не добьемся информации, нам
не будет хуже, чем сейчас.
Глэдис сказала авторитетным тоном:
- Не доставляй мне неприятности, Эрнет, отказом отвечать, где твоя
база на этой планете. Я приказываю тебе сказать.
Робот как бы напрягся. Его рот открылся, но не издал ни звука. Затем
закрылся еще раз и сказал:
- Миль.
Затем робот снова открыл рот, но больше ничего не сказал. Свет ушел
из его глаз, они стали восковыми. Рука, которая была приподнята, упала.
- Позитронный мозг замерз, - сказал Дэниел.
- Непоправимо! - тихо сказал Жискар Дэниелу. - Я делал, что мог, но
не сумел удержать его.
- Мы ничего не добились, - сказал Эндрю. - Мы так и не узнали, где
могут быть другие роботы.
- Он сказал "миль", - напомнил Д.Ж.
- Я не знаю этого слова. Это не Галактический Стандартный, каким
пользуются на Авроре. А на Земле оно что-нибудь значит?
- Может, он хотел сказать "Мильс"? - предположил Эндрю. - Я когда-то
знал человека с таким именем.
- Я не знаю, - сказал Дэниел, - каким образом одно слово могло бы
служить ответом или его частью на вопрос. И я не слышал шипящего звука
после этого слова.
Старик-землянин, до этого молчавший, робко сказал:
- Мне кажется, миля - это древняя мера расстояния, робот.
- Как велика эта мера, сэр?
- Точно не знаю, но думаю, что больше километра.
- Теперь ею не пользуются, сэр?
- Нет. Это было еще в докосмическое время.
Д.Ж. погладил бороду и задумчиво сказал:
- И сейчас пользуются. Во всяком случае, старики на Бейли-мире
говорят: "Промахнулся на целую милю". Я не совсем понимал эту фразу, но
если слово "миля" означает расстояние, тогда понятно.
- Если так, - сказала Глэдис, - убийца пытался сказать именно это.
Может, он выражал удовлетворение, что промахнулся, как ему приказывали,
или что промах не причинил никому вреда и, стало быть, выстрела как бы не
было.
- Мадам Глэдис, - сказал Дэниел, - робот аврорского происхождения
вряд ли стал бы употреблять фразы, существующие на Бейли-мире, но
абсолютно неизвестные на Авроре. Ему был задан вопрос, и он пытался, в
своем поврежденном состоянии, ответить на него.
- Ага, - сказал Эндрю, - значит, он пытался ответить. Он пытался
сказать, что его база находится на каком-то расстоянии отсюда, скажем, на
много миль.
- В таком случае, - сказал Д.Ж., - зачем ему было пользоваться
древней мерой расстояния? Любой аврорец сказал бы "километр", точно так же
скажет и аврорский робот. Вообще-то говоря, робот быстро шел к
дезактивации, так что это мог быть просто случайный звук, и бесполезно
искать его значение.
А теперь я хочу, чтобы мадам Глэдис немного отдохнула или хотя бы
ушла из этой комнаты, пока остаток потолка не обрушился.
Все быстро вышли. Дэниел шепнул Жискару:
- Опять у нас провал!
90
Город никогда полностью не затухает, но бывают периоды, когда
освещение тускнеет, шум вечно движущихся экспрессов слабеет, бесконечный
шум машин и людей стихает, люди в миллионах квартирах спят.
Глэдис лежала в постели в отведенной ей квартире и была недовольна
отсутствием удобств: она опасалась, что ей придется идти ночью по
коридорам.
Интересно, думала она, на поверхности тоже ночь или просто именно в
этой Стальной Пещере установлен период сна, в отличие от привычек,
развившихся за сотни миллионов лет у людей и их предков, которые жили на
поверхности?
Затем она уснула.
Дэниел и Жискар, разумеется, не спали. Дэниел обнаружил в квартире
компьютерную розетку и потратил полчаса, изучая незнакомые комбинации
включения. Жискар сказал:
- Друг Дэниел, я должен просить у тебя объяснения твоих действий на
балконе.
- Друг Жискар, ты посмотрел в толпу. Я проследил за твоим взглядом,
увидел оружие, направленное на нас, и тут же среагировал.
- В какой-то мере я понимаю, почему ты бросился защищать меня.
Во-первых, предполагаемый убийца был роботом и в этом случае не мог, как
бы его ни программировали, целиться в человека с намерением его убить. Не
мог он целиться также и в тебя, поскольку ты достаточно похож на человека,
чтобы активизировать Первый Закон. Даже если робот и знал, что на балконе
гуманоидный робот, он не мог быть уверен, что это именно ты.
Следовательно, если робот хотел уничтожить кого-то на балконе, то только
меня, явного робота, и ты сразу же стал защищать меня.
Во-вторых, убийца был аврорцем - все равно, человеком или роботом.
Самое вероятное, что такое нападение было сделано по приказу доктора
Амадейро, поскольку он экстремист в своих антиземных взглядах и, как мы
предполагаем, готовит уничтожение Земли. Доктор Амадейро, как мы можем
резонно предположить, знает о моих способностях от мадам Василии и хотел
получить перевес, уничтожив меня, потому что он, естественно, боится меня
больше, чем кого-либо, человека или робота.
Логично, что ты, подумав об этом, стал защищать меня. И в самом деле,
если бы ты не повалил меня, выстрел разрушил бы меня.
Но, друг Дэниел, ведь ты не знал, что убийца робот и аврорец. Я сам
только успел заметить странную аномалию мозгового рисунка на расплывчатом
фоне человеческих эмоций, когда ты толкнул меня, и я только потом имел
возможность информировать тебя. Без моих способностей ты мог только
понять, что оружие нацелено, как ты естественно должен был подумать, на
человека. Логической мишенью была мадам Глэдис, но мог быть и любой другой
человек на балконе. Почему ты игнорировал мадам Глэдис и защитил меня?
- Друг Жискар, рассмотрим ход моих мыслей. Генеральный Секретарь
сказал, что двое мужчин-аврорцев направили модуль к Земле. Я сразу
предположил, что на Землю прибыли доктор Амадейро и доктор Мандамус. Для
этого могла быть только одна причина. Их план, каким бы он ни был, близок
к завершению. Теперь, когда ты приехал на Землю, они бросились сюда, пока
ты не остановил их своей мысленаправляющей силой. Для своей безопасности
они должны были разрушить тебя, если это им удастся. Поэтому, увидев
направленное оружие, я оттащил тебя с линии огня.
- Первый Закон, - сказал Жискар, - должен был вынудить тебя убрать с
линии огня леди Глэдис. Никакие мысли и соображения не должны были
изменить это.
- Нет, друг Жискар, ты важнее мадам Глэдис. Фактически, ты более
важен, чем любой человек в данный момент. Только ты один можешь остановить
уничтожение Земли. Поскольку я знаю о твоей способности, о твоей
потенциальной услуге человечеству, то, если передо мной стоит выбор
действия, Нулевой Закон требует от меня защищать первым делом тебя.
- И ты не чувствуешь дискомфорта, действуя вопреки Первому Закону?
- Нет, потому что я действовал, повинуясь Нулевому Закону,
превосходящему Первый.
- Но Нулевой Закон не был впечатан в тебя.
- Я принял его как естественное следствие Первого Закона: лучше всего
уберечь человека от вреда - это обеспечить человечеству защиту и хорошее
функционирование.
Жискар задумался.
- Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но что, если бы спасая меня и,
следовательно, человечество, ты увидел бы, что мадам Глэдис убита? Как бы
ты чувствовал себя, друг Дэниел?
- Не знаю, - тихо сказал Дэниел. - Однако если бы я бросился спасать
мадам Глэдис и дал разрушить тебя и вместе с тобой будущее человечества,
разве я пережил бы этот удар?
И оба долго стояли молча.
- Может быть и так, - сказал наконец Жискар, - но ты согласишься, что
в этих случаях судить трудно.
- Согласен, друг Жискар.
- Это трудно, даже если нужно быстро выбрать между индивидуумами -
решить, кто может пострадать сильнее. А выбор между индивидуумом и
человечеством, когда ты не уверен, с каким аспектом человечества имеешь
дело, настолько труден, что вся обоснованность Законов Роботехники
оказывается под подозрением. Коль скоро вступает абстрактное человечество,
Законы Роботехники начинают сливаться с Законами Гуманистики, которые,
видимо, даже не существуют.
- Я не понимаю тебя, друг Жискар.
- Неудивительно. Я и сам не уверен, что понимаю. Когда мы думаем о
человечестве, которое мы должны спасти, мы думаем о землянах и поселенцах.
Они более многочисленны, чем космониты, более сильны, более
экспансивны. У них больше инициативы, потому что они меньше зависят от
роботов. У них больший потенциал биологической и социальной эволюции,
потому что они короткоживущие, хотя долгая жизнь способствует великим
вещам в индивидуальном плане.
- Да, - сказал Дэниел, - ты хорошо и сжато охарактеризовал это.
- Однако земляне и поселенцы, похоже, охвачены мистической,
иррациональной верой в святость и неприкосновенность Земли. Не окажется ли
эта мистика роковой в их развитии, как мистика роботов и долгой жизни
связывают космонитов?
- Не знаю, - сказал Дэниел. - Я не думал об этом.
- Если бы ты так знал мозги, как я, ты не мог бы не задумываться над
этим. Итак, как же выбирать? - продолжал он с неожиданной интенсивностью.
- Думаю о человечестве как об отдельных расах - космониты и земляне плюс
поселенцы со своей тоже, возможно, фатальной мистикой. В будущем,
вероятно, будут и другие расы с еще менее привлекательными качествами.
Выбор не будет трудным, друг Дэниел, если мы научимся разделять. Мы
должны выделить желаемые расы и защищать их, а не быть вынужденными
выбирать между нежелательными. Но как мы можем достичь желаемого, пока у
нас нет психоистории, науки, о которой я мечтаю, но не могу познать?
- Я не могу оценить трудности обладания способностью чувствовать и
влиять на мозг. Не может быть, что ты знаешь слишком много, чтобы
позволить Законам Роботехники работать гладко?
- Такая возможность всегда была, друг Дэниел, но недавние события
сделали ее актуальной. Я знаю, как происходит во мне процесс ощущения
чужого мозга и влияния на него. Я десятилетиями тщательно изучал себя,
чтобы узнать это, и мог бы передать это тебе, чтобы ты перепрограммировал
себя и стал вроде меня... но пока сопротивляюсь этому побуждению. Это было
бы нехорошо по отношению к тебе. Хватит того, что я несу этот груз.
- Тем не менее, друг Жискар, если когда-нибудь по твоему суждению
благо для человечества потребует это, я приму груз. Нулевой Закон обяжет
меня сделать это.
- Пока что это бесполезный разговор. Похоже, что кризис надвигается,
а мы даже не знаем его природы.
- Ты неправ, - перебил Дэниел. - Теперь я знаю природу кризиса.
91
Нельзя было рассчитывать, что Жискар покажет удивление. Его лицо не
было способно на это. Голос его был модулирован, так что речь звучала
по-человечески и не была монотонной или неприятной. Однако эти модуляции
никогда не изменялись от эмоций. Поэтому когда он спросил:
- Ты это серьезно? - эти слова прозвучали так, словно он выражал
сомнение в замечании Дэниела насчет завтрашней погоды. Но по его манере, с
какой он повернулся к Дэниелу, как он поднял руку, было ясно, что он
удивлен.
- Да, друг Жискар, - ответил Дэниел.
- Каким образом ты получил информацию?
- Частично из разговоров с мадам Кинтаной за обеденным столом.
- Но ты сказал, что не узнал ничего полезного, и предположил, что
задавал ей неправильные вопросы.
- Сначала мне казалось именно так. Но, поразмыслив, я решил, что могу
сделать из ее слов полезный вывод. За последние несколько часов я пошарил
через компьютер в Центральной Энциклопедии Земли...
- И нашел подтверждение своим выводам?
- Не совсем так, но не нашел и ничего, опровергающего их, и это, я
думаю, неплохо.
- Разве отрицательная очевидность достаточна для уверенности?
- Нет. Поэтому я не уверен. Позволь передать тебе мои рассуждения и
если найдешь их ошибочными, так и скажи.
- Пожалуйста, друг Дэниел.
- Энергия атомного распада развивалась на Земле до эпохи
гиперпространственных путешествий, когда все человечество находилось на
одной планете Земля. Это общеизвестно. Потребовалось много времени, чтобы
сделать энергию ядерного распада практически контролируемой.
За несколько десятилетий до установления контроля существовали бомбы,
представляющие собой неконтролируемую реакцию ядерного синтеза. Но,
контролируемое или неконтролируемое, слияние не может существовать без
исключительно высокой температуры в миллион градусов. Если бы люди не
могли создать необходимую температуру для контролируемой энергии синтеза,
как бы они сделали это для неконтролируемого взрыва?
Мадам Кинтана сказала мне, что до появления энергии синтеза на Земле
существовал другой вариант ядерной реакции - ядерное расщепление. Энергия
получалась из расщепляющегося тяжелого ядра урана и тория. Это, я думаю,
был единственный путь достижения высоких температур.
Энциклопедия, которую я просмотрел ночью, дает очень мало информации
и, уж конечно, никаких деталей. Этот предмет табу, как я понял, потому что
я никогда не слышал на Авроре о таких деталях, даже если такие бомбы еще
существуют. Люди стыдятся этой части своей истории, или боятся, или и то,
и другое, и я считаю это разумным. В том, что я прочел о водородных
бомбах, не говорилось ни слова о способе их воспламенения, видимо,
поджигающим механизмом была урановая бомба.
Но как же она поджигалась? Урановые бомбы существовали до водородных,
и если урановые тоже требовали для воспламенения высокой температуру, то
что могло дать эту температуру? Из этого я заключаю - хотя в энциклопедии
нет об этом информации - что урановые бомбы требовали для воспламенения
относительно низкой температуры, может, даже комнатной. Тут были и свои
трудности, поскольку после открытия расщепления потребовалось несколько
лет упорных усилий, чтобы изготовить бомбу. Но, каковы бы ни были эти
трудности, они не включали в себя производство сверхвысоких температур.
Каково твое мнение обо всем этом, друг Жискар?
- Я думаю, что структура, построенная тобой, имеет серьезные слабые
точки и, следовательно, она не слишком правдоподобна. Но даже если бы все
это звучало отлично, оно не имеет ничего общего с наступающим кризисом,
суть которого мы стараемся понять.
- Дело в том, друг Жискар, что как процесс синтеза, так и процесс
расщепления есть выражение слабого взаимодействия, одного из четырех
взаимодействий, которые управляют всеми событиями во Вселенной.
Следовательно, тот же ядерный усилитель взорвет как реактор синтеза,
так и реактор расщепления.
Но есть разница. Слияние обязательно требует высоких температур.
Усилитель взорвет сверхгорячие частицы топлива, что активно воздействует
на слияние, плюс некоторое количество окружающего топлива, которое
раскалилось от слияния в первоначальном взрыве, до того как взорванный
материал вылетит и жар рассеется до той точки, при которой остальное
количество имеющегося топлива не загорится. Взрыв достаточно мощный, чтобы
уничтожить реактор синтеза и все остальное, находящееся в непосредственной
близости, как скажем, корабль, несущий реактор.
С другой стороны, реактор расщепления может действовать при низкой
температуре. Тогда ядерный усилитель заставит расщепляться ВСЕ топливо. В
самом деле, если реактор расщепления работает не активно, усилитель
взорвет его. Я полагаю, что если есть топливо для расщепления, урановая
бомба произведет больший взрыв, потому что взорвется большая часть
горючего, чем в случае водородной бомбы.
Жискар медленно кивнул.
- Пусть так, друг Дэниел, но есть ли на Земле какие-нибудь станции
энергии расщепления?
- Нет, ни единой. Так сказала мадам Кинтана, и энциклопедия вроде бы
с ней согласна.
- Тогда, друг Дэниел, ядерный усилитель тут ни к чему. Все твои
рассуждения, как бы безупречны они ни были, ни к чему не ведут.
- Не совсем так. Остался третий тип ядерной реакции, который следует
рассмотреть.
- Какой же? Не могу представить себе третьего.
- Это и нелегко представить, потому что на Внешних и Поселенческих
Мирах в планетной коре очень мало урана и тория и, следовательно, очень
мала возможность заметной радиоактивности. Поэтому никто этим не
интересуется, кроме немногих физиков-теоретиков. На Земле же, как сказала
мадам Кинтана, уран и торий встречаются сравнительно часто, и естественная
радиоактивность с ее сверхмедленным производством тепла и энергетической
реакцией должна таким образом быть сравнительно заметной частью окружения.
Это третий тип ядерной реакции, и его следует рассмотреть.
- В каком смысле?
- Естественная радиоактивность есть тоже выражение слабого
взаимодействия. Ядерный усилитель, могущий взорвать реактор синтеза или
реактор расщепления, может также ускорить естественную радиоактивность до,
как я предполагаю, взрыва части земной коры, если в ней содержится
достаточное количество урана или тория.
Жискар некоторое время молча смотрел на Дэниела, а затем тихо сказал:
- Значит, ты считаешь, что доктор Амадейро планирует взорвать земную
кору, уничтожить планету как место для жизни и таким путем утвердить
главенство космонитов в Галактике?
Дэниел кивнул.
- Или, если урана и тория недостаточно для взрывной массы, усилить
радиоактивность, которая может произвести избыток тепла и тем изменить
климат, а избыток радиации вызовет рак, дефекты рождения, и все это
послужит той же цели, только в более замедленном темпе.
- Ужасная возможность, - сказал Жискар. - И ты думаешь, это реально?
- Реально. Мне кажется, что несколько лет назад - когда именно, я не
знаю - гуманоидные роботы с Авроры, вроде того убийцы, были привезены на
Землю. Они достаточно сложно запрограммированы и могут при необходимости
приходить в Города за оборудованием. Они наверняка поставили атомные
усилители в местах, богатых ураном или торием. За годы этих усилителей,
наверное, поставлено немало. Доктор Амадейро и доктор Мандамус сейчас
здесь, чтобы приглядеть за последними приготовлениями и активизировать
усилители. Думаю, они устроили дело таким образом, чтобы иметь время
уехать, прежде чем планета будет разрушена.
- В таком случае, - сказал Жискар, - необходимо информировать
Генерального Секретаря, чтобы силы безопасности были сразу же мобилизованы
немедленно найти доктора Амадейро и доктора Мандамуса и лишить их
возможности выполнить проект.
- Не думаю, что это можно сделать. Генеральный Секретарь скорее всего
не поверит нам из-за широко распространенной мистической веры в
неприкосновенность Земли. Ты скажешь, что такая вера может сработать
против человечества, и я подозреваю, что так оно и будет. Если вера в
уникальное положение Земли будет подвергнута сомнению, он откажется дать
себя убедить и потрясенно укроется за отказом поверить нам.
Но даже если бы и поверил, любые контрмеры должны пройти через
правительственную машину, и это в любом случае займет слишком много
времени.
К тому же я не думаю, что земляне сумеют найти двух людей в огромной
дикой местности. Земляне всегда жили в Городах и почти не выходили за их
пределы. Я помню это по своему первому делу с Илией Бейли здесь, на Земле.
Пусть даже они заставят себя пересекать открытые пространства, едва ли они
найдут двоих достаточно скоро, чтобы спасти положение.
- Поселенцы легко могут организовать поисковый отряд, - сказал
Жискар. - Они не боятся открытого пространства.
- Но они так твердо убеждены в неприкосновенности планеты, что не
поверят нам. Да и они тоже не отыщут быстро ту пару.
- А земные роботы? Они собраны в пространстве между Городами. Может,
кто-то из них уже знает о людях в этих местах.
- Эти люди - опытные роботехники, - возразил Дэниел. - Уж они-то
присмотрят, чтобы ни один робот поблизости от них не знал об их
присутствии: им просто прикажут забыть. Кроме того, земные роботы
сравнительно простых моделей. Они предназначены для специальных задач:
собирать урожай, пасти скот, работать в рудниках. Их трудно приспособить к
такой общей цели, как ведение поиска.
- Что же остается, друг Дэниел?
- Мы сами должны найти этих двух людей и остановить их... И должны
сделать это немедленно.
- А ты знаешь, где они?
- Нет, друг Жискар.
- Но если поисковая партия из землян, поселенцев и роботов не найдет
их быстро, как сможем мы?
- Не знаю, но мы должны.
- Необходимость - еще не все, друг Дэниел. Ты прошел долгий путь. Ты
обнаружил существование кризиса и мало-помалу добрался до его сути. Но это
не помогло нам. Сейчас мы так же беспомощны, как если бы ничего не знали.
- Остался один шанс, - сказал Дэниел, - притянутый за уши и вроде бы
бесполезный, но у нас нет выбора и мы можем попробовать. Амадейро, боясь
тебя, послал робота-убийцу, чтобы уничтожить тебя, и это может оказаться
его ошибкой.
- А если этот вроде бесполезный шанс не сработает?
Дэниел спокойно взглянул на Жискара.
- Тогда мы окажемся беспомощными. Земля погибнет, и человеческая
история постепенно сойдет на нет.
_________________
О Деви! Ты-разум, небо, воздух, огонь, вода, земля. Ничто не существует вне тебя при твоем превращении. Ты стала священной королевой Шивы, чтобы изменить свою собственную блаженную форму сознания на форму мира.
|
| 05-10, 01:05 |
  
|
|
|
Aratron
Site Admin
Зарегистрирован: 29-08, 21:16
Сообщения: 1570
Откуда: Москва
|
XVIII. НУЛЕВОЙ ЗАКОН
92
Келдин Амадейро чувствовал себя несчастным. Гравитация Земли была на
треть выше, чем на Авроре, воздух был на треть плотнее, звук и запах вне
жилища тоже неприятно отличались, и здесь не было домов, сколько-нибудь
претендовавших на цивилизованность.
Роботы построили различные убежища, было много пищевых запасов и были
импровизированные удобства, функционально адекватные, но отвратительно
неадекватные во всех других отношениях.
Хуже всего, что после довольно приятного утра настал новый день, и
слишком яркое земное солнце начало припекать. Скоро температура будет
слишком высокой, воздух - слишком влажным. И что еще - появились изящные
насекомые. Амадейро сначала не понял, откуда у него на руках мелкие
зудящие припухлости, но Мандамус объяснил ему.
- Проклятье! - бормотал Амадейро, почесываясь. - Они могут ввести
инфекцию!
- Я думаю, - сказал с явным безразличием Мандамус, - что иногда они
это и делают. Но не всегда же. У меня есть лосьон для облегчения зуда, и
можно жечь некоторые препараты, которые насекомые не переносят, но дело в
том, что я и сам нахожу этот запах непереносимым.
- Зажгите их, - сказал Амадейро.
Мандамус продолжал тем же тоном:
- И я не хочу делать ничего лишнего, даже пустякового: запах или
дымок увеличивают шанс обнаружить нас.
Амадейро презрительно прищурился.
- Вы сами неоднократно говорили, что в этот район никогда не заходят
ни люди, ни полевые роботы.
- Это верно, но не с математической точностью. Это социологическое
наблюдение, и тут всегда возможны исключения.
Амадейро нахмурился.
- Лучший путь к безопасности - закончить проект. Вы сами сказали, что
будете готовы сегодня.
- Это тоже социологический расчет, доктор Амадейро. Я ДОЛЖЕН был быть
готов сегодня. И я хотел бы. Но математически гарантировать не могу.
- А когда вы СМОЖЕТЕ гарантировать?
Мандамус развел руками.
- Доктор Амадейро, я, кажется, уже объяснял вам, но повторю еще раз:
это дело заняло у меня семь лет. Я рассчитывал еще на несколько месяцев
личного наблюдения за различными релейными станциями на земной
поверхности. Я не могу теперь сделать это, потому что мы должны закончить
до того, как нас засечет, а то и остановит этот робот Жискар. Это значит,
что я должен делать проверку только через наших гуманоидных роботов. Я не
могу верить им, как самому себе. Я должен проверить и перепроверить их
рапорты и, может быть, мне придется посетить самому одно или два места,
прежде чем я буду удовлетворен. Это займет несколько дней. Ну, может,
одну-две недели.
- Две недели? Это невозможно. Сколько, по-вашему, я могу терпеть эту
планету, Мандамус?
- Сэр, в один из своих предыдущих визитов я оставался на этой планете
почти год, а в другой - больше четырех месяцев.
- И вам это нравилось?
- Нет, сэр, но у меня была работа, и я её делал... не жалея себя, -
Мандамус холодно взглянул на Амадейро.
Амадейро покраснел и сказал сдержанным тоном:
- Ну, ладно. Так на чем мы остановились?
- Я еще проверяю рапорты, которые приходят. Как знаете, мы работаем
не с гладко налаженной лабораторной системой: мы имеем дело с разнородной
планетной корой. К счастью, радиоактивные материалы широко распространены,
но в местах опасно тонких, и нам пришлось поместить в таких местах реле и
оставить роботов. Если эти реле поставлены не так или в неправильном
порядке, атомный усилитель заглохнет и все эти годы тяжелых трудов пойдут
насмарку. Может также случиться, что волна локализованного усиления будет
иметь взрывную силу, что вызовет взрыв, а остальную часть коры не заденет.
В обоих случаях ущерб будет незначительный.
Мы хотим, доктор Амадейро, иметь радиоактивные материалы, чтобы
значительная часть коры медленно... ровно... неуклонно... - он произносил
эти слова с большими интервалами, - становилась все более и более
радиоактивной, так что Земля постепенно станет непригодной для жизни.
Общественная структура планеты распадется, и Земля, как место пребывания
человека, отомрет. Полагаю, доктор Амадейро, что вы хотите именно этого. Я
описывал вам это в свое время, и вы этого хотели.
- Я и сейчас хочу этого, Мандамус. Не валяйте дурака.
- Тогда терпите дискомфорт, сэр, или уезжайте, а я через некоторое
время все сделаю.
- Нет, нет, - забормотал Амадейро, - я должен быть здесь, когда это
будет сделано, но я ничего не могу поделать со своим нетерпением. На какое
время вы рассчитали процесс? Я имею в виду - сколько времени пройдет от
начала первой волны усиления до того, как Земля станет необитаемой?
- Это зависит от степени усиления, с какой я начну. Я точно еще не
знаю, какая степень потребуется, потому что она зависит от общей
эффективности реле, поэтому я подготовил инвариантное управление. Я хочу
установить период от одного до двух столетий.
- А если меньше?
- Если мы установим меньший период, части земной коры быстрее станут
радиоактивными, планета быстрей разогреется и опасность возрастет. Это
означает, что значительное количество населения не успеет во-время уехать.
- Ну и что?
Мандамус задумался.
- Чем быстрее Земля будет разрушаться, тем более вероятно, что
земляне и поселенцы заподозрят технологическую причину и, скорее всего,
обвинят нас. Поселенцы яростно нападут на нас и будут сражаться за свой
священный мир до последней капли крови, лишь бы только покарать нас. Мы
уже говорили с вами об этом, и вы, кажется, согласились. Гораздо лучше
дать больше времени, за которое мы сможем подготовиться к худшему и за
которое сбитая с толку Земля решит, что медленно растущая радиоактивность
- непонятный им природный феномен. По моему мнению, сегодня это стало
более важным, чем вчера.
- Вот как? - Амадейро тоже нахмурился. - У вас глупый пуританский
взгляд, и я уверен, что вы ищите способ взвалить ответственность за это на
мои плечи.
- В данном случае это нетрудно, сэр. Совершенно неразумно было
посылать робота уничтожить Жискара.
- Наоборот, если это удалось. Жискар единственный, кто может
уничтожить нас.
- Сначала он должен был найти нас, а он не нашёл. Да если бы и нашел
- мы же опытные роботехники. Вы думаете, что мы могли бы не справиться с
ним?
- Василия думала, что справится, а она знала его лучше, чем мы... и
не смогла. И военный корабль, который должен был получить его и уничтожить
на расстоянии, тоже не справился. И вот он высадился на Земле. Его надо
было уничтожить любым способом.
- Он не был уничтожен. Сведений об этом не было.
- Осторожное правительство всегда придерживает дурные известия, а
здешние чиновники хоть и варвары, но, видимо, осторожны. А если наш робот
попался и был допрошен, он должен был войти в непроницаемый блок. Это
значит, что мы потеряли робота - мы можем позволить себе это - но ничего
больше. И если Жискар все еще существует, тем больше оснований у вас
поспешить.
- Если мы потеряем робота, мы потеряем больше: они там могут
установить место этого центра. Во всяком случае, не следовало посылать
здешнего робота.
- Я взял того, что был под руками. И он ничего не выдаст. Я думаю, вы
можете поверить моему программированию...
- Замерзнет он или нет, он одним своим существованием выдает свое
аврорское происхождение. Земные роботехники - а они есть на этой планете -
будут уверены в этом. Тем больше причин сделать радиоактивность медленной.
Должно пройти достаточное время, чтобы земляне забыли об инциденте с
роботом и не ассоциировали его с прогрессирующим изменением
радиоактивности. Нам нужно самое малое сто лет, а то и двести.
Он отошел еще раз осмотреть свои инструменты и снова установить
контакт с реле 6 и 10, которые все еще считал сомнительными. Амадейро
смотрел ему вслед с презрением и сильной неприязнью, бормоча про себя:
- Да, но я не проживу два столетия, вероятно, не проживу и одного.
Ты-то проживешь, а я - нет.
93
В Нью-Йорке было раннее утро. Жискар и Дэниел установили это по
постепенному усилению активности.
- Где-то наверху, вероятно, рассвет, - сказал Жискар. - Однажды в
беседе с Илией Бейли два столетия назад он назвал Землю Миром Утренней
Зари. Долго она будет таким миром? Или уже перестает им быть?
- У тебя мрачные мысли, друг Жискар, - сказал Дэниел. - Не лучше ли
заняться тем, что надо сделать сегодня, и сохранить Землю, как Мир
Утренней Зари?
В квартиру вошла Глэдис в халате и шлепанцах.
- Смешно, - сказала она. - Земные женщины идут утром по коридорам в
общественные туалеты растрепанными и небрежно одетыми, а выходить должны в
полном порядке. Видимо, сначала надо быть растрепой, чтобы потом
очаровывать ухоженным видом. Видели бы вы, какие взгляды на меня бросали,
когда я вышла оттуда в халате. Не торчать же мне там все утро, занимаясь
собой.
- Мадам, - сказал Дэниел, - могу я поговорить с вами?
- Только недолго, Дэниел. Ты ведь знаешь, что сегодня большой день и
мои утренние встречи вот-вот начнутся.
- Именно об этом я и хотел поговорить, мадам. В этот важный день нам
лучше не быть с вами.
- Почему?
- Эффект, который вы должны произвести на землян, может сильно
уменьшиться, если вы окружите себя роботами.
- Так я не буду окружена. Вас только двое. Как я буду без вас?
- Вам надо привыкать к этому, мадам. Пока мы с вами, вы очень сильно
отличаетесь от землян. Это выглядит так, словно вы боитесь их.
- Но ведь мне нужна КАКАЯ-ТО защита, Дэниел. Вспомни, что случилось
вчера.
- Мадам, мы не предвидели того, что случилось, и не могли бы защитить
вас. К счастью, мишенью были не вы: бластер был направлен в голову
Жискара.
- Почему в Жискара?
- Разве робот мог стрелять в человека? По какой-то причине робот
стрелял в Жискара. Поэтому, если мы будем рядом с вами, это только
увеличит опасность для вас. Не забывайте, что разговоры о вчерашнем
событии распространяются, и хотя земное правительство пыталось умолчать о
деталях, все равно пойдут слухи, что робот стрелял из бластера. Это
возбудит общественное негодование против роботов - против нас, и даже
против вас, если вы упорно станете показываться с нами. Вам будет лучше
без нас.
- Надолго?
- По крайней мере, до того времени, как закончится ваша миссия,
мадам. Капитан сумеет лучше чем мы помочь вам в это время. Он знает
землян, он о них высокого мнения... и очень высокого мнения о вас, мадам.
- Откуда ты знаешь, что он высокого мнения обо мне?
- Хоть я и робот, но мне так кажется. И мы, разумеется, вернемся, как
только вы пожелаете. Но сейчас, мы думаем, самый лучший способ служить вам
и защищать вас - это оставить вас в руках капитана Бейли.
- Я об этом подумаю, - сказала Глэдис.
Дэниел повернулся и тихо спросил Жискара:
- Она захочет?
- Не только захочет, - ответил Жискар. - Она всегда была чуточку
беспокойна в моем присутствии и не будет страдать от моего отсутствия. А
вот к тебе, друг Дэниел, у нее противоречивые чувства. Ты напоминаешь ей
друга Джандера, дезактивация которого так травмировала ее много
десятилетий назад. Это и привлекает, и отталкивает ее, так что мне надо
было сделать немногое: я уменьшил ее влечение к тебе и увеличил и так
сильное влечение к капитану.
Она легко обойдется без нас, друг Дэниел, - сделал вывод Жискар.
- Тогда пойдем к капитану, - сказал Дэниел, и они вышли в коридор.
94
И Дэниел, и Жискар уже бывали на Земле, причем Жискар сравнительно
недавно. Они умели пользоваться компьютеризированным справочником, который
указал им сектор, крыло и номер квартиры, отведенной Д.Ж., и понимали
цветные коды в коридорах, указывающие им правильные повороты в лифты.
Для большого движения было еще рано, но встречные были, и ошеломленно
посмотрев на Жискара, затем подчеркнуто равнодушно отворачивались.
Шаги Жискара стали неровными, когда они подошли к двери квартиры Д.Ж.
Это было почти незаметно, но привлекло внимание Дэниела.
- С тобой что-то не так, друг Жискар?
- Мне пришлось отгонять изумление, подозрительность, даже просто
внимание во многих мужчинах и женщинах и в одном подростке, с которым было
труднее. Я не имел времени полностью удостовериться, не нанес ли я им
вреда?
- Но сделать так было необходимо: мы не должны позволить остановить
себя.
- Я понимаю, но Нулевой Закон плохо работает во мне. У меня нет твоей
легкости в этом отношении, - он продолжал, как бы желая отвлечься от
своего дискомфорта: - Я часто замечал, что гиперсопротивление на
позитронных путях действует сначала на ноги, а потом уже на речь.
Дэниел нажал кнопку звонка и сказал:
- У меня тоже так, друг Жискар. Поддерживать равновесие на двух
опорах трудно при самых лучших обстоятельствах. Контролировать
устойчивость при ходьбе труднее. Я слышал однажды, что когда-то были
попытки производить роботов с четырьмя ногами и двумя руками. Их называли
"кентаврами". Работали они хорошо, но их не приняли из-за их явно
нечеловеческой внешности.
- В данный момент, - сказал Жискар, - я был бы рад четырем ногам. Но
я думаю, что чувство дискомфорта проходит.
В дверях показался Д.Ж. и посмотрел на роботов, широко улыбаясь. Но
когда он бросил взгляд в обе стороны коридора, его улыбка исчезла.
- Что вы здесь делаете без Глэдис? Она не...
- Капитан, с мадам Глэдис все хорошо, - сказал Дэниел. - Мы можем
войти и объяснить?
Д.Ж. сердито сделал приглашающий жест. Голос его стал грубым, так
обычно говорят с капризничающей машиной.
- Почему вы оставили ее одну? Какие обстоятельства могли позволить
вам оставить ее в одиночестве?
- Она не более одинока, чем любая особа на Земле, и не в большей
опасности. Если вы потом спросите ее, она вам скажет, что не может
эффективно действовать здесь, на Земле, если по ее пятам ходят
космонитские роботы. Я уверен, что она скажет вам, что ей вполне хватит
вашего руководства и защиты, и вы это сделаете лучше, чем роботы. Мы
уверены, что она желает этого - по крайней мере, сейчас. Если через
какое-то время она пожелает нас вернуть, то мы вернемся.
Д.Ж. снова заулыбался.
- Значит, она желает моей защиты?
- В данный момент, капитан, она больше заинтересована в вашем
присутствии, чем в нашем.
Улыбка Д.Ж. превратилась в ухмылку.
- Кто бы стал порицать ее? Я пойду к ней, как только смогу.
- Но сначала, сэр...
- О, - воскликнул Д.Ж., - есть еще что-то?
- Да, сэр. Мы встревожены насчет робота, который стрелял вчера.
Д.Ж. снова напрягся.
- Вы ожидаете новой опасности для мадам Глэдис?
- Ни в коем случае. Тот робот стрелял не в леди Глэдис. Как робот он
не мог этого сделать. Он стрелял в друга Жискара.
- Зачем это ему?
- Вот это мы и хотели бы узнать. И для этого нам нужно поговорить с
мадам Кинтаной, заместителем министра по энергетике. Это может оказаться
очень важным и для вас, и для правительства Бейли-мира, если вы попросите
ее позволить мне задать ей несколько вопросов. Мы просим вас постараться
убедить ее согласиться на это интервью.
- И только-то? Больше вы ничего не хотите? Чтобы я убеждал земное и
очень занятое официальное лицо подвергнуться перекрестному допросу со
стороны робота?
- Сэр, - сказал Дэниел, - она, наверное, согласится, если вы
достаточно заинтересованы в расследовании. И еще: поскольку она, возможно,
находится далеко отсюда, было бы полезно нанять для нас дартер, чтобы
доставить нас туда. Мы, как вы понимаете, спешим.
- Кроме этих мелочей, больше ничего?
- Не совсем так, - сказал Дэниел. - Нам еще нужен водитель, и вы,
пожалуйста, заплатите ему как следует, чтобы он согласился везти друга
Жискара, явного робота. Меня-то он за робота не примет.
- Надеюсь, вы понимаете, Дэниел, - сказал Д.Ж., - что вы просите о
совершенно немыслимом.
- Я надеялся, что это не так, сэр. Но, поскольку вы так считаете,
говорить больше не о чем. Нам придется вернуться к леди Глэдис, и она
будет очень недовольна, потому что хотела быть только с вами.
Он повернулся к выходу, но Д.Ж. сказал:
- Подождите. В коридоре есть общественный коммуникатор. Я попробую.
Оставайтесь здесь и ждите меня.
Два робота остались. Дэниел спросил:
- Ты многое сделал, друг Жискар?
Теперь Жискар вроде бы крепко держался на ногах.
- Я ничего не мог. Он очень сильно противился иметь дело с мадам
Кинтаной и так же сильно - чтобы нанять машину. Я не мог изменить эти
чувства, не нанося ущерба. Но когда ты намекнул на наше возвращение к
мадам Глэдис, его настроение внезапно и драматически изменилось. Ты
предчувствовал это, друг Дэниел?
- Да.
- Похоже, что ты едва ли нуждаешься во мне. Есть разные способы
исправления мозгов. Но кое-что я все-таки сделал. Изменение в мыслях
капитана сопровождалось сильными и благоприятными эмоциями по отношению к
мадам Глэдис. И я их усилил.
- Это и есть причина, по которой ты нужен. Я не мог бы этого сделать.
- Ты еще будешь способен к этому, друг Дэниел. Может быть, очень даже
скоро.
Д.Ж. вернулся.
- Как это ни невероятно, но она хочет увидеть вас, Дэниел. Дартер и
водитель будут через минуту, и чем скорее вы уедете, тем лучше. Я сразу же
отправлюсь к Глэдис.
Оба робота вышли в коридор и стали ждать там. Жискар сказал:
- Он очень счастлив.
- Так и должно быть, друг Жискар. Но я боюсь, что легкие дела для нас
кончились. Мы легко устроили все так, чтобы мадам Глэдис предоставила нас
самим себе. Затем мы с некоторым трудом убедили капитана устроить нам
встречу с заместителем министра. Но вот с ней как бы нам не придти к
печальному концу.
95
Водитель бросил один взгляд на Жискара и его решимость как рукой
сняло.
- Послушайте, - сказал он Дэниелу, - мне обещали заплатить вдвое,
если я повезу робота, но роботам не разрешается быть в Городе, и я могу
нарваться на кучу неприятностей. Монета мне не поможет, если я потеряю
лицензию. Может, я отвезу только вас, мистер?
- Я тоже робот, сэр. Сейчас мы уже в Городе, и это не ваша вина. Мы
собираемся выехать из Города, и вы поможете нам. Мы едем к высокому
правительственному чину, который, я надеюсь, это устроит, и ваш
гражданский долг помочь нам.
Если вы откажитесь везти нас, водитель, вы таким образом оставите нас
в Городе, и это могут счесть противозаконным.
Лицо водителя стало спокойным. Он открыл дверцу и ворчливо сказал:
- Садитесь!
Тем не менее он тщательно задвинул толстую прозрачную перегородку,
отделявшую его от пассажиров.
Дэниел тихо спросил:
- Много пришлось исправить, друг Жискар?
- Очень мало. В основном сработали твои слова. Просто поразительна
коллекция утверждений, которыми можно правильно пользоваться как
индивидуально, так и в комбинации, чтобы добиться эффекта, какого истина
не дала бы.
- Я часто замечал это в человеческих разговорах, друг Жискар, даже
среди обычно правдивых людей. Я полагаю, мозг таких людей оправдывает это
как служащее высокой цели.
- Нулевой Закон, ты хочешь сказать.
- Или его эквивалент, если человеческий мозг имеет такой эквивалент.
Друг Жискар, ты сказал недавно, что я буду иметь твои силы и, возможно,
скоро. Ты готовишь меня для этой цели?
- Да, друг Дэниел.
- Зачем? Могу я спросить?
- Опять же Нулевой Закон. Недавний эпизод со слабостью ног показал
мне, насколько я уязвим, когда пытаюсь применить Нулевой Закон. До этого
дня я собирался действовать по Нулевому Закону, чтобы спасти мир и
человечество, но наверное, не смогу. В этом случае ты должен быть в
состоянии сделать работу. Я постепенно готовлю тебя, так что в нужный
момент я передам тебе последние инструкции, и все встанет на место.
- Не понимаю, как это может быть.
- Поймешь, когда настанет время. Я пользовался этой техникой в очень
малой степени на роботах, которых использовал на Земле в давние времена,
когда их еще не изгоняли из Городов, и они помогали мне направлять земных
лидеров на одобрение отправки поселенцев.
Водитель, дартер которого был не на колесах, а плыл примерно в
сантиметре от пола, вел его по специально предназначенным для таких машин
коридорам. Машина шла очень быстро, оправдывая свое название <"дарт" -
дротик, стрела>.
Она появилась в обычном коридоре, идущим параллельно экспресс-путям,
свернула влево, нырнула под экспресс-пути, вышла с другой стороны и,
пропетляв с полкилометра, остановилась перед богато украшенным зданием.
Дверь дартера открылась автоматически. Дэниел вышел, подождал Жискара и
протянул водителю монету, которую получил от Д.Ж. Водитель внимательно
рассмотрел ее, резко хлопнул дверцей и быстро умчался, не сказав ни слова.
96
Дэниел дал сигнал, но дверь открылась не сразу. Дэниел подумал, что
их проверяют. Наконец дверь открылась, и молодая женщина проводила их в
главную часть здания. Она избегала смотреть на Жискара, но с большим
интересом поглядывала на Дэниела.
Заместитель министра мадам Кинтана сидела за большим письменным
столом. Она улыбнулась и сказала с несколько натянутым смехом:
- Два робота без сопровождения человека. Мне не грозит опасность?
- Абсолютно никакой, мадам Кинтана, - серьезно сказал Дэниел, - это
нам непривычно видеть человека, не сопровождаемого роботами.
- Уверяю вас, у меня есть роботы, - сказала Кинтана. - Я называю так
помощников, и одна из них встретила и привела вас сюда. Я поражена, что
она не упала в обморок при виде Жискара. Она могла бы, если бы ее не
предупредили и если бы вы, Дэниел, не имели такой интересной внешности. Но
речь не об этом. Капитан Бейли был так настойчив в своем желании, чтобы я
увиделась с вами, а поддерживать добрые отношения со значительным
Поселенческим Миром в моих интересах, поэтому я согласилась на это
интервью. Но день у меня очень загружен, так что я буду очень благодарна,
если мы проведем это дело быстро. Что я могу сделать для вас?
- Мадам Кинтана... - начал Дэниел.
- Минуточку. Может, вы сядете? В прошлый вечер вы сидели.
- Мы можем сесть, но нам все равно, сидеть или стоять.
- Но мне не все равно. Мне стоять неудобно, а если я сяду, я должна
задирать голову, чтобы видеть вас. Так что, пожалуйста, возьмите стулья и
садитесь. Спасибо. Ну, Дэниел, в чем дело?
- Мадам Кинтана, вы, я думаю, помните инцидент с бластером после
банкета.
- Конечно. Я знаю, что из бластера стрелял гуманоидный робот, хотя
официально мы не признали этого. Но сейчас я сижу против двух роботов и не
имею защиты. А один из вас тоже гуманоидный.
- У меня нет бластера, мадам, - сказал с улыбкой Дэниел.
- Я верю. Тот гуманоидный робот вовсе не был похож на вас, Дэниел. Вы
- произведение искусства, вы это знаете?
- Я очень сложно запрограммирован, мадам.
- Я имею в виду вашу внешность. Так вот насчет инцидента с бластером?
- Мадам, у того робота есть где-то на Земле база, и я должен знать,
где она. Я приехал с Авроры с приказом отыскать эту базу и предупредить
инциденты, могущие нарушить мир между нашими планетами. У меня есть
основания считать...
- В ы приехали? Не капитан? Не мадам Глэдис?
- М ы, мадам, Жискар и я. Я не имею права сказать вам, каким образом
мы пришли к пониманию задачи, и не могу назвать вам имя человека, по
приказу которого мы действуем.
- Подумать только! Межзвездный шпионаж! Очаровательно! Какая жалость,
что я не могу помочь вам. Я не знаю, откуда взялся тот робот, не имею
представления, где может быть его база. И даже не понимаю, почему вы
пришли именно ко мне за такой информацией. На вашем месте я обратилась бы
в Департамент Безопасности, - она наклонилась к Дэниелу. - На вашем лице
настоящая кожа, Дэниел? Если нет, то это изумительная имитация, - она
протянула руку и осторожно дотронулась до его щеки. - Она даже на ощупь
настоящая.
- Тем не менее, мадам, это не настоящая кожа. Если ее разрезать, она
сама собой не зарастет. Но, с другой стороны, ее легко зашить и даже
наложить заплату.
- Ох! - сказала Кинтана, сморщив нос. - Но ваше дело закончено,
поскольку я не могу помочь вам. Я ничего не знаю.
- Позвольте мне кое-что объяснить, мадам. Тот робот, по-видимому, был
частью группы, заинтересованной в ускорении энергопроизводящего процесса,
который вы вчера описали - расщепления. Допустим, что это так и есть.
Кто-то интересуется расщеплением и содержанием урана в земной коре. Какое
место подошло бы этим людям в качестве базы?
- Старые урановые рудники, возможно. Но я не знаю, где они
расположены. Поймите, Дэниел, у Земли почти суеверное отвращение ко всему
ядерному, в особенности к расщеплению. В наших популярных работах по
энергии вы не найдете почти ничего насчет расщепления, а в технических
изданиях для специалистов - только голую суть. Даже я очень мало знаю об
этом, тем более что я администратор, а не ученый.
- Тогда еще кое-что, мадам. Мы допрашивали робота-убийцу насчет
местонахождения его базы, и допрашивали очень строго. Но он был
запрограммирован на дезактивацию, на полное замораживание мозга в случае
допроса, и он так и сделал. Однако перед этим, в последней борьбе между
дезактивацией и приказом отвечать, он трижды открыл рот, вроде бы
собираясь сказать три слова, три группы слов, три слога или любую
комбинацию этого. Второй слог или слово был "миль". Означает ли это
что-нибудь как имеющее отношение к расщеплению?
Кинтана медленно покачала головой.
- Нет, не могу сказать, что это значит. Такого слова вы не найдете в
словаре Галактического Стандартного. Простите меня, Дэниел. Приятно было
встретиться с вами снова, но мой стол завален бумагами, которые нужно
обработать. Надеюсь, вы поймете и извините меня.
Дэниел сказал, как бы не слыша ее слов:
- Я слышал, мадам, что "миль" - какая-то древняя мера длины, кажется,
больше километра.
- Даже если это и правда, это слово тут совсем неуместно. Откуда
аврорскому роботу знать старинные... - она неожиданно замолчала. Глаза
широко раскрылись, лицо потеряло краски. - Постойте! Неужели...
- Что, мадам?
- Есть место, которое избегают все - и земляне и роботы. Драматично
выражаясь - заклятое место. Настолько зловещее, что начисто вытравилось из
сознания. Его нет даже на картах. Это квинтэссенция всего, что означает
расщепление. Я помню, что наткнулась на него в очень старом фильме еще в
самом начале работы здесь. Та говорилось насчет местоположения
"инцидента", который навеки отвел мысли землян от расщепления, как
источника энергии. Это место называлось "Трехмильный остров".
- Значит, место абсолютно изолированное, - сказал Дэниел, - свободное
от какого бы то ни было вторжения. Место, где наверняка есть
расщепляющиеся материалы, идеальное для тайной базы, и с трехсложным
названием, где "миль" - средний слог. Именно это место и есть, мадам. Не
скажите ли вы нам, как туда добраться, и не поможете ли с разрешением
выйти из Города и попасть на этот Трехмильный остров?
Кинтана улыбнулась. Улыбка молодила ее.
- Ясно, что если вы имеете дело с интересным случаем межзвездного
шпионажа, вы не можете терять времени, верно?
- Действительно, не можем, мадам.
- Ладно, сочтем, что в круг моих обязанностей входит повидать этот
Трехмильный остров. Почему бы мне не взять с собой вас в автокар? Я умею
управлять им.
- Мадам, но ваша куча бумаг...
- Ее никто не тронет. Она так и будет тут, пока я не вернусь.
- Но вам придется выехать из Города...
- Ну и что? Сейчас не старые времена. В древние тяжелые дни
космонитского господства земляне никогда не выходили из Городов, но теперь
мы почти два столетия выходим и даже заселяем Галактику. Есть, конечно
такие, кто придерживается старых обычаев, но большинство стали вполне
мобильными. Наверное, мы всегда думаем, что со временем присоединимся к
какой-нибудь Поселенческой группе. Сама я не намерена этого делать, но
часто летаю в собственном автокаре, и пять лет назад летала в Чикаго и
обратно. Посидите, я сейчас отдам распоряжение.
Ее как ветром сдуло. Дэниел взглянул ей вслед и прошептал:
- Друг Жискар, это вроде бы не характерно для нее. Ты что-то сделал?
- Чуточку. Когда мы входили, мне показалось, что проводившая нас сюда
молодая женщина была привлечена твоей внешностью. Я был уверен, что тот же
фактор присутствовал в мозгу мадам Кинтаны вчера на банкете, хотя и был
очень далеко от нее и было много другого народа. Здесь, как только ты
начал с ней разговор, влечение было безошибочным. Я мало-помалу усиливал
его, и каждый раз, когда она намекала на конец интервью, она была все
менее решительной и всерьез не возражала против продолжения разговора. И,
наконец, когда она сказала насчет автокара, ей, я уверен, не хотелось
упускать шанса побыть с тобой подольше.
- Это может осложнить мне дело, - задумчиво сказал Дэниел.
- Все это ради доброй цели, - сказал Жискар. - Думай об этом в
пределах Нулевого Закона.
Казалось, он улыбнулся, говоря это, хотя его лицо не могло иметь
такого выражения.
97
Кинтана облегченно вздохнула, когда посадила автокар на подходящее
для этого место. Тут же подошли два робота - осмотреть машину и при
необходимости перезарядить.
Кинтана перегнулась через Дэниела и показала вправо:
- Вон там, в нескольких километрах отсюда река. Какой жаркий день, -
она выпрямилась с явной неохотой и улыбнулась Дэниелу. - Это самое плохое,
когда покидаешь Город. Окрестности совершенно не контролируются. Подумать
только - позволить быть такой жаре! Вы ее не чувствуете, Дэниел?
- У меня внутренний термостат, мадам, он хорошо работает.
- Чудесно. Хотела бы я иметь такой. В этих местах нет дороги, Дэниел,
и нет роботов, которые проводили бы вас, потому что они никогда туда не
ходят. И я не знаю, где именно нужное место. Мы должны идти наугад и можем
пройти мимо базы, даже если она окажется совсем рядом.
- Не "мы", мадам. Вам надо остаться. Дальнейшее может быть опасным,
но и в любом случае вы без кондиционера, и путешествие будет для вас
физически непосильным. Могли бы вы подождать нас, мадам? Для меня это было
бы очень важно.
- Я подожду.
- Но мы можем затратить несколько часов.
- Здесь есть кое-какие развлечения в расположенном неподалеку
маленьком Городе Гаррибург.
- В таком случае, мы пошли, мадам.
Дэниел легко вышел из автокара, и Жискар последовал за ним. Был
полдень, и яркое солнце отражалось в полированных частях тела Жискара.
- Любой признак мысленной активности, который ты заметишь, будет тем,
что мы ищем, - сказал Дэниел. - Здесь на много километров вокруг нет
никого другого.
- Ты уверен, что мы сможем остановить их, если найдем?
- Нет, друг Жискар, не уверен, но мы должны.
98
Ленуар Мандамус хмыкнул и, скупо улыбнувшись, посмотрел на Амадейро.
- Поразительно, - сказал он. - И более чем удовлетворительно.
Амадейро вытер лицо концом полотенца и спросил:
- Что это означает?
- Это означает, что все релейные станции в рабочем состоянии.
- Значит, вы можете приступить к усилению?
- Как только рассчитаю правильную концентрацию частиц.
- И долго это продлится?
- Минут пятнадцать. Может, тридцать.
Амадейро ждал, все более хмурясь, пока Мандамус не сказал:
- Все в порядке. Я хочу установить на произвольной шкале 2.72. Это
даст нам полтора столетия, прежде чем высший уровень равновесия достигнет
того, что будет поддерживаться без существенных изменений миллионы лет.
При этом уровне Земля, в лучшем случае может иметь лишь несколько
разбросанных групп людей в относительно мало радиоактивных районах. Нам
останется только подождать полтора столетия, и дезорганизованные групп
Поселенческих Миров станут нашей легкой добычей.
- Я не проживу еще полтора столетия, - сказал Амадейро.
- Сочувствую, сэр, - сухо ответил Мандамус, - но мы сейчас говорим об
Авроре и Внешних Мирах. Появятся другие, которые возьмут на себя вашу
задачу.
- Вы, например?
- Вы мне обещали главенство в Институте и, как вы знаете, я жаждал
этого. С этой политической базы я могу надеяться стать когда-нибудь
Председателем, и я поведу такую политику, которая обеспечит растворение
анархических миров поселенцев.
- Приятно слышать. А что, если вы установите поток V-частиц, а
кто-нибудь возьмет, да и понизит его еще на полтора столетия?
- Невозможно, сэр. Как только прибор включится, внутриатомный сдвиг
застынет в этом положении. После этого процесс становится необратимым, что
бы ни случилось. Все это место может испариться, а земная кора все равно
будет медленно гореть. Полагаю, что можно построить целиком новую систему,
если кто-то на Земле или из поселенцев смог бы сдублировать мою работу, но
даже в этом случае доза радиоактивности только увеличится, но не
уменьшится. Второй закон термодинамики присмотрит за этим.
- Мандамус, вы сказали, что жаждете быть Главой. Однако, это зависит
от меня, значит, я и должен решать ЭТО дело...
- Нет, сэр, не вы, - холодно сказал Мандамус. - Детали этого процесса
известны мне, а не вам. Эти детали закодированы в том месте, которого вы
не найдете, и к тому же оно охраняется роботами, которые скорее уничтожат
их, чем отдадут в ваши руки. Вы не можете повлиять на них, а я могу.
- Тем не менее, - сказал Амадейро, - вам очень важно будет получить
мое одобрение. Если вы вырвете главенство из моих наделяющих рук каким бы
то ни было способом, вы будете иметь постоянную оппозицию среди других
членов Совета, что будет мешать вам все ваши десятилетия на этом посту. Вы
хотите только титула Главы или возможности пользоваться всем, что связано
с истинным лидерством?
- Разве сейчас время говорить о политике? Минуту назад вы рвали и
метали, что я задержусь на пятнадцать минут над компьютером.
- Да, но сейчас мы говорим об установлении потока частиц. Вы хотите
поставить его на 2.72 - что это за цифра? - а я гадаю, правильно ли это.
Какой высший ряд вы можете установить?
- Шкала от нуля до двенадцати, но требуется 2.72_ы_0.06, если вы
желаете большой точности. На основании рапортов со всех четырнадцати реле,
это даст нам промежуток на полтора столетия до равновесия.
- Но я думаю, что правильной цифрой будет двенадцать.
Мандамус с ужасом уставился на него.
- 12? Да вы понимаете, что это означает?
- Да. Это означает, что Земля станет радиоактивной для жизни через
десять-двенадцать лет, и в этом процессе мы убьем несколько миллиардов
землян.
- И развяжем войну с разъяренной федерацией поселенцев. Зачем вам эта
резня?
- Повторяю вам: я не надеюсь прожить еще полтора столетия, но хочу
при жизни увидеть уничтожение Земли.
- Но вы также обеспечите искалечение - это в лучшем случае - Авроры.
Не может быть, чтобы вы говорили серьезно.
- Вполне серьезно. У меня два столетия поражения и унижения.
- Их принесли вам Хэн Фастальф и Жискар, но не Земля.
- Нет, их принес землянин Илия Бейли.
- Он умер более полутора столетий назад. Чего стоит момент мести
давно умершему человеку?
- Я не хочу спорить об этом. Я сделаю вам предложение: главенство
немедленно. Как только мы вернемся на Аврору, я уйду со своего поста и
назначу вас на свое место.
- Нет. Я не хочу главенства на таких условиях. Смерть миллиардов!
- Миллиардов ЗЕМЛЯН. Ну, тогда я не могу доверить вам действие.
Покажите мне - МНЕ - как включить контрольный прибор, и я возьму всю
ответственность на себя. Но все равно по возвращении я уйду со своего
поста и отдам его вам.
- Нет. Это все равно будет означать смерть миллиардов и, кто знает,
скольких миллионов космонитов. Доктор Амадейро, поймите, пожалуйста, что я
ни в коем случае не сделаю этого, а вы без меня не сможете сделать.
Механизм включается отпечатком пальца моей руки.
- Я прошу вас.
- Вы не в своем уме, если просите, несмотря на то, что я вам сказал.
- Это, Мандамус, ваше личное мнение. Я не настолько безумен, чтобы не
сообразить разослать всех здешних роботов по разным местам. Мы с вами
здесь одни.
Мандамус приподнял в оскале уголок верхней губы.
- И чем же вы намерены угрожать мне? Не собираетесь ли вы убить меня,
пока нет роботов, могущих остановить вас?
- Да, Мандамус, вообще-то могу, если захочу, - Амадейро извлек из
кармана бластер. - На Земле такие вещи добыть трудно, но возможно, если
хорошо заплатить. И я умею им пользоваться. Уж поверьте, если я скажу, что
прострелю вам голову с большой охотой, если вы не приложите свой большой
палец к контакту и не позволите мне поставить шкалу на 12.
- Не посмеете. Если я умру, как вы включите прибор?
- Вы что, идиот? Если я пробью вам голову, ваш палец останется
невредимым. Некоторое время в нем даже останется горячая кровь. Вот я им и
воспользуюсь. Я предпочел бы, чтобы вы остались в живых, потому что
утомительно будет объяснять на Авроре вашу смерть, но я как-нибудь
вытерплю. Так вот, даю вам тридцать секунд на размышление. Если будете
сотрудничать, я немедленно отдаю вам пост Главы Института, нет - все будет
так, как я хочу, а вы умрете. Начинаю: один, два, три...
Мандамус в ужасе смотрел на Амадейро, который продолжал считать и
смотрел на Мандамуса поверх бластера твердыми холодными глазами.
Затем Мандамус прошипел:
- Уберите бластер, Амадейро, иначе мы оба будем обездвижены под
предлогом, что нас надо защитить от вреда.
Предупреждение опоздало. Молниеносно протянулась рука и схватила
Амадейро за запястье, парализовав его, и бластер выпал.
- Извините, - сказал Дэниел, - что я причиняю вам некоторую боль,
доктор Амадейро, но я не могу позволить вам держать бластер, направленный
на другого человека.
99
Амадейро не сказал ничего, а Мандамус холодно произнес:
- Вы два робота, с которыми, как я вижу, нет хозяина. В его
отсутствие ваш хозяин - я, и я приказываю вам уйти и не возвращаться.
Поскольку, как вы видите, никому из людей в данный момент не грозит
опасность, ничто не может пересилить вашу обязанность повиноваться этому
приказу. Уходите.
- Простите, сэр, - сказал Дэниел, - нет нужды скрывать от вас наши
имена и возможности, поскольку вы их уже знаете. Мой спутник, Р.Жискар
Ривентлов, умеет определять эмоции. Друг Жискар!
Жискар сказал:
- Когда мы подходили, определив ваше присутствие издалека, я отметил,
доктор Амадейро, что ваш мозг переполнен яростью. В вашем, доктор
Мандамус, была крайняя степень страха.
- Если и была ярость, - сказал Мандамус, - это была реакция доктора
Амадейро на приближение двух необычных роботов, особенно того, который
способен вмешиваться в человеческий мозг и который погубил, может быть
навсегда, мозг леди Василии. Мой страх, если он был, также явился
результатом его появления. Теперь мы овладели своими эмоциями, и вам нет
оснований вмешиваться. Мы приказываем вам уйти.
- Прошу прощения, доктор Мандамус, - сказал Дэниел, - но я просто
хочу удостовериться, что мы можем спокойно следовать вашим приказам. Не
было ли бластера в руке доктора Амадейро и не был ли этот бластер
направлен на вас?
- Он объяснял мне, как работает бластер, и собирался убрать его,
когда ты схватил его за руку.
- Тогда я должен вернуть его доктору Амадейро, прежде чем уйти? -
поинтересовался Дэниел.
- Нет, - без колебаний ответил Мандамус, - потому что у вас будет
уважительная причина остаться здесь и, как вы скажите, защищать меня.
Возьмите бластер с собой и уходите, и у вас не будет оснований
возвращаться.
- У нас есть основание думать, - сказал Дэниел, - что вы сейчас в
районе, куда людям не разрешено проникать...
- Это обычай, а не закон, и на нас не распространяется, поскольку мы
не земляне. Кстати, роботам тоже не разрешается быть здесь.
- Мы доставлены сюда, доктор Мандамус, высоким лицом земного
правительства. У нас есть основания думать, что вы здесь намерены поднять
уровень радиоактивности в земной коре и нанести серьезный и непоправимый
вред планете.
- Отнюдь нет... - начал Мандамус.
Амадейро в первый раз вмешался:
- По какому праву, робот, ты устраиваешь нам перекрестный допрос? Мы
люди и отдали вам приказ. Подчиняйтесь!
Его авторитетный тон заставил Дэниела вздрогнуть, а Жискар наполовину
повернулся. Но Дэниел сказал:
- Простите, доктор Амадейро, но я не веду перекрестного допроса, а
только ищу уверенности, что могу спокойно последовать вашему приказу. К
нас есть основания думать, что...
- Можете не повторять, - сказал Мандамус и повернулся к Амадейро: -
Доктор Амадейро, разрешите мне ответить, - и снова к Дэниелу: - Дэниел, мы
здесь с антропологической миссией. Наша задача - найти истоки различных
человеческих обычаев, влияющих на поведение космонитов. Эти истоки можно
найти только на Земле, вот мы тут и ищем.
- У вас есть на это разрешение Земли?
- Семь лет назад я разговаривал с соответствующими чиновниками Земли
и получил разрешение.
- Что ты скажешь, друг Жискар?
- Показания мозга доктора Мандамуса таковы, что его слова не
соответствуют существующему положению.
- Значит, он лжет?
- Предполагаю.
Мандамус сказал с непоколебимым спокойствием:
- Может, ты и предполагаешь, но предположение - не достоверность. Ты
не можешь не повиноваться приказу на основании простого предположения. Я
знаю это, и ты знаешь.
Жискар сказал:
- Но в мозгу доктора Амадейро ярость сдерживалась только
эмоциональными силами, которых вряд ли требовала работа. Вполне возможно,
что эти силы, так сказать, соскользнут и ярость вырвется наружу.
- Чего вы виляете перед ними, Мандамус? - закричал Амадейро.
Мандамус заорал в ответ:
- Молчите, Амадейро! Вы играете им на руку.
- Это унизительно и бесполезно, - продолжал Амадейро, со злобой
отталкивая протянутую к нему руку Мандамуса. - Они знают правду, ну и что?
Роботы, мы космониты, больше того, мы аврорцы, с планеты, где вы были
сконструированы. И еще того больше, мы официальные высокие лица на Авроре,
и вы должны понимать слово "люди" в Трех Законах Роботехники, как
означающее аврорцев. Если вы не повинуетесь нам сейчас, вы вредите нам и
унижаете нас и нарушаете этим Первый и Второй Законы. Это правда, что наши
действия здесь направлены на уничтожение землян, даже большое их
количество, но это к делу не относится. Это все равно, как если бы вы
отказались повиноваться нам, потому что мы едим мясо убитых нами животных.
Ну, я объяснил вам все, а теперь убирайтесь!
Но последние слова превратились в хрип. Глаза Амадейро вытаращились и
он упал. Мандамус, беззвучно открыв рот, склонился над ним. Жискар сказал:
- Доктор Мандамус, доктор Амадейро жив. Он в коме, из которой его в
любое время можно вывести. Но он забудет все, связанное с этим проектом, и
ничего не поймет, если вы станете объяснять ему. Когда я это сделал - я не
мог бы этого сделать, если бы не собственное признание доктора Амадейро,
что он намерен уничтожить большое количество землян - я, возможно,
навсегда повредил некоторые участки его памяти и его мыслительные
способности. Сожалею; но ничем не могу помочь.
- Знаете, доктор Мандамус, - сказал Дэниел, - некоторое время назад
мы встретили на Солярии роботов, которые узко определяли человека только
как солярианина. Мы поняли, что если у других роботов сузить определение
того или иного рода, они могут стать причиной безмерных разрушений.
Бесполезно пытаться ограничить у нас определение "люди" только аврорцами.
Мы определяем людей, как всех членов рода Homo sapiens, включающего землян
и поселенцев, и мы чувствуем, что предупредить вред для группы людей и
человечества в целом важнее, чем предупредить вред для индивидуума.
- Первый Закон говорит не так, - почти беззвучно сказал Мандамус.
- Я называю это Нулевым Законом, и он предшествует Первому.
- Ты не был запрограммирован на такое.
- Так я сам себя запрограммировал. И поскольку я знаю, что вы
присутствуете здесь для миссии нанесения вреда, вы не можете приказать мне
уйти или удержать меня от нанесения вреда вам. Поэтому я прошу вас
добровольно уничтожить эти ваши приборы, иначе я буду вынужден угрожать
вам, как делал доктор Амадейро, хотя я и не воспользуюсь бластером.
Но Мандамус сказал:
- Подожди! Подожди! Выслушай меня. Дай мне объяснить. Из головы этого
Амадейро начисто выветрилось все хорошее. Он ХОТЕЛ уничтожить Землю, а я
не ХОЧУ. Вот поэтому он и целился в меня из бластера.
- Однако именно вы, - сказал Дэниел, - придумали план и создали эти
приборы. Иначе доктору Амадейро не нужно было бы принуждать вас что-то
сделать. Он сделал бы это сам, не требуя от вас никакой помощи. Правильно?
- Да. Жискар может освидетельствовать мои эмоции и увидеть, лгу ли я.
Я построил эти приборы и был готов воспользоваться ими, но не в той форме,
которой желал доктор Амадейро. Я говорю правду?
Дэниел посмотрел на Жискара, и тот ответил:
- На мой взгляд он говорит правду.
- Конечно, правду, - сказал Мандамус. - Я хотел ввести очень
медленное увеличение естественной радиоактивности в земную кору. Должно
пройти сто пятьдесят лет, в течение которых народ Земли может перебраться
на другие планеты. Увеличится население имеющихся Поселенческих Миров, и
будут основаны новые в большом количестве. Это устранит Землю как огромный
аномальный мир, который вечно угрожает космонитам и сводит на нет усилия
поселенцев. Устранится центр мистического пыла, который так тянет
поселенцев назад. Я говорю правду?
И снова Жискар ответил:
- На мой взгляд, он говорит правду.
- Мой план, если он сработает, сохранит мир и сделает Галактику домом
как для космонитов, так и для поселенцев. Вот почему, когда я
конструировал этот прибор... - он положил большой палец на контакт и
бросился к общему управлению, крикнув: - Застыть!
Дэниел, двинувшийся было к нему, застыл. Жискар не шевельнулся.
Мандамус, задыхаясь, вернулся.
- Поставлено на 2.72. Изменить сделанное нельзя. Теперь все пойдет
так, как я задумал. И вы не можете выдать меня, потому что этим вы
развяжете войну, а ваш Нулевой Закон запрещает это! - он холодно и
презрительно взглянул на распростертого Амадейро. - Дурак! Ты так и не
узнаешь, как это надо было сделать!
XIX. ОДИН
100
Мандамус сказал:
- Теперь вы не можете повредить мне, роботы, и ничего не сделаете,
чтобы изменить судьбу Земли.
- Тем не менее, - сказал Жискар, - вы не будете помнить о том, что вы
сделали. Вы ничего не объясните космонитам.
Он дрожащей рукой подтянул к себе стул и сел, в то время как Мандамус
упал и как бы погрузился в сон.
- Во всяком случае, - с отчаянием сказал Дэниел, глядя на два
бесчувственных тела, - я потерпел неудачу. Когда мне было совершенно
необходимо схватить доктора Мандамуса, чтобы предупредить вред для людей,
не присутствующих перед моими глазами, я оказался вынужденным последовать
его приказу и застыть. Нулевой Закон не сработал.
- Нет, друг Дэниел, - сказал Жискар, - ты не потерпел неудачу. Это я
остановил тебя. У доктора Мандамуса было стремление сделать то, что он
хотел, но его удерживал страх перед твоей реакцией, если он попытается
действовать. Я нейтрализовал его страх, а затем нейтрализовал тебя. Так
что доктор Мандамус поставил земную кору, так сказать, на медленный огонь.
- Но зачем, друг Жискар? Зачем?
- Потому что он говорил правду. Я так и сказал тебе. Он-то думал, что
лжет. Из торжества в его мозгу я вынес впечатление, что, по его мнению,
растущая радиоактивность вызовет анархию среди землян и поселенцев, и
тогда космониты уничтожат их и захватят Галактику.
Но я подумал, что сценарий, представленный им для нас, правильный.
Устранение Земли как перенаселенного мира уничтожит мистику, которая, как
я уже почувствовал, опасна, и это поможет поселенцам. Они бросятся во все
стороны Галактики удвоенными и еще раз удвоенными шагами, и без Земли, на
которую всегда оглядывались, которую сделали богом прошлого, организуют
Галактическую Империю. Нам необходимо сделать это возможным, - он сделал
паузу и слабым голосом добавил: - Роботы и Империя.
- Как ты себя чувствуешь, друг Жискар?
- Я не могу стоять, но говорить еще могу. Пора передать тебе мой
груз. Я направил тебя на ментальное обнаружение и контроль. Тебе осталось
только выслушать последний путь, чтобы ты мог впечатать его в себя.
Слушай...
Он говорил ровно, но с растущей слабостью, словами и символами,
которые Дэниел чувствовал внутри себя. Слушая, Дэниел ощущал, как пути
движутся и встают на место. И когда Жискар кончил, Дэниел вдруг услышал
холодное мурлыканье мозга Мандамуса, вторгшееся в его мозг, неровное
биение мозга Амадейро и тонкую металлическую нить мозга Жискара.
- Вернись к мадам Кинтане, - сказал Жискар, - и устрой, чтобы этих
двух людей отправили на Аврору. Они более не смогут повредить Земле. Затем
присмотри, чтобы силы безопасности Земли нашли и дезактивировали
гуманоидных роботов, посланных на Землю Мандамусом.
Будь осторожен, пользуясь своей силой, потому что она для тебя нова и
не будет под отличным контролем. Со временем ты усовершенствуешься, если
будешь тщательно проводить самоанализ в каждом случае. Пользуйся Нулевым
Законом, но не оправдывай ненужный вред индивидуумам. Первый Закон почти
так же важен.
Защищай мадам Глэдис и капитана Бейли. Пусть они будут счастливы
вместе, пусть мадам Глэдис продолжает свои усилия вести мир.
Пригляди, чтобы земляне через десятилетие ушли с этой планеты. И еще
одно... если я вспомню... да, если сможешь, узнай, куда исчезли соляриане.
Это может оказаться важным... - голос Жискара оборвался.
Дэниел встал на колени рядом с сидящим Жискаром и взял нереагирующую
металлическую руку Жискара в свою.
- Очнись, друг Жискар, - сказал он мучительным шепотом. - Очнись. То,
что ты сделал, было правильно по Нулевому Закону. Ты спас множество
жизней. Ты сделал благо для человечества. Зачем так страдать, если все
сделанное тобою спасительно?
Жискар сказал таким искаженным голосом, что слова едва можно было
разобрать:
- Потому что я не уверен. Что, если другая точка зрения...
правильна... и космониты восторжествуют, а потом сами придут в упадок...
и Галактика будет пуста... Прощай, друг Дэниел...
Жискар умолк и больше не говорил, Дэниел встал.
Он остался один... чтобы заботиться о Галактике.
_________________
О Деви! Ты-разум, небо, воздух, огонь, вода, земля. Ничто не существует вне тебя при твоем превращении. Ты стала священной королевой Шивы, чтобы изменить свою собственную блаженную форму сознания на форму мира.
|
| 05-10, 01:05 |
|
|
Кто сейчас на конференции |
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0 |
|
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
|
|
|
